Разумеется, что о благословении со стороны патриарха не могло быть и речи. Брак был явно незаконен, но тщеславной Василисе нужно было лишь одно: именоваться царицей.
Василиса держала Иоанна около себя в течение двух лет. За это время Иоанн будто переродился. Почти прекратились казни, Иоанн не выезжал в Александровскую слободу, его припадки случались крайне редко, оргий во дворце не было.
Утром, во время приема, царь был ласков. Нередко он прерывал прием и уходил во внутренние покои, чтобы повидаться с Василисой. Все вздохнули свободно.
Вдруг произошла катастрофа.
Однажды Иоанн принимал шведского посла. Велась крайне важная беседа относительно уступки побережья Балтийского моря. Присутствовали только самые приближенные люди. Вдруг среди беседы Иоанн встал и ушел. Шведский посол был в полном недоумении. Иоанн быстрыми шагами направился на половину царицы. Он распахнул дверь. Василиса стояла среди терема, ее лицо было покрыто румянцем, на губах застыла деланная, растерянная улыбка. Иоанн крикнул, обернувшись назад:
— Малюта!
Вошел Скуратов.
— Обыщи терем! — обрывисто приказал царь и остановился, опершись на свой посох. Василиса побледнела, но не произнесла ни одного слова.
Малюта стал осматривать терем. За штофным пологом кровати он нашел сокольничего Ивана Колычева. Молодой красавец, видя, что его участь решена, вышел на середину терема, смелым взглядом окинул дрожавшего от ярости царя и сказал:
— Государь! Винюсь перед тобой. Скрывать нечего. И ведаю, что ждет меня лютая казнь. А только позволь мне напоследок правду тебе сказать. Загубил ты Василисиного мужа Никиту, губишь теперь и ее. Погляди на себя. Подумай, гоже ли тебе молодую жену иметь. Лучше бы ты…
Острый конец царского посоха прервал эту речь. Василиса лежала в глубоком обмороке. Царь забился в припадке, шведский посол его не дождался.
На следующий день в Александровской слободе происходили похороны. На окраине была вырыта широкая могила. Священник, совершавший богослужение, не знал, кто лежит в двух гробах, которые привезли из Кремля. Ему даже не назвали имен. От имени царя Басманов передал, что поминать нужно просто «усопших раб Господен». Иоанн приучил священников к повиновению и во время отпевания над закрытыми гробами произносилось такое необычное поминовение. В церкви присутствовал только молодой Басманов. Священнику несколько раз казалось, что в одном из гробов раздается легкий шорох, но он не смел ничего сказать. Гробы вынесли и зарыли в общей могиле. По распоряжению Басманова, холма над этой могилой не насыпали.
