– Ты что, Володя, думаешь дать на весеннюю? – спросил Еременко.
– Еще не решил. Наверно, вот этого паренька. – Он поставил на мольберт портрет Коли Ильина. – Да вот не знаю, успею ли закончить…
– А чего здесь еще заканчивать? – Яша Канцель удивленно развел руками. – Чудесный портрет!
– В этом деле Володя мастак, – сказал Павел, и все с ним согласились. Портреты у Машкова получались живые, глубокие.
– Везет ему, – позавидовал Юлии, глядя на портрет. – Умеет найти интересную натуру. А я вот все на позеров нарываюсь.
Павел посмотрел на пустую бутылку и сказал:
– Карен, ты бы позаботился…
Карен вышел и вскоре вернулся с бутылкой шампанского. Закусывали черным хлебом с горчицей и дешевыми конфетами, шутили:
– Такой пир мог быть только у Рембрандта!
– Или у нас на фронте! – воскликнул Владимир. Аркадий Николаевич подхватил:
– А помнишь, Володя, как под Волковысском перед атакой наши солдаты о любви и ненависти говорили?
– Помню…
Борис перебил, усмехаясь:
– Небось все говорили одно и то же: любят Родину, ненавидят фашистов.
Владимир, не замечая его усмешки, воодушевился.
– О, это надо было слышать собственными ушами! И не так-то просто сказать об этом… Вот, скажем, ты, Петя, кого любишь, что ненавидишь?
Скромный и стеснительный Еременко ответил, не поднимая головы:
– Больше всего люблю детей и ненавижу войну…
– А ты, Борис?
– Я беззаветно люблю искусство и ненавижу дураков, – с апломбом выпалил Юлин.
Яша сказал, что он любит правду и ненавидит управдома. А Окунев высказался так:
– Русскую широкую песню люблю! И ненавижу сынков-лоботрясов, потребителей коктейлей и обитателей прочих холлов. Ну, а сам-то, Володя, что любишь?
Тот сказал, не задумываясь:
– Обожаю Москву и ненавижу паразитов!
– А я люблю… – Карен сделал мечтательное лицо, засветил глазами, – весеннее утро, когда сады цветут и пчелы звенят… Ах, какой аромат! И розовые краски на вершинах гор, и голубое небо, и журчанье ручьев…
– Ну, поехал, теперь не остановишь, – перебил Павел. – Говори, что ненавидишь?
– Ну, а это уже совсем просто: ненавижу худсовет.
– Плохая шутка, – мрачно сказал Владимир. – В художественном совете есть и умные, честные люди, такие, как Николай Николаевич.
– Он не в счет, – уточнил Карен.
– А знаете, как бы ответил на наш вопрос тот же Николай Николаевич?- хитро сощурившись, спросил Окунев и, подражая Пчелкину, проговорил: «Люблю деньги и ненавижу тещу».
– Вот узнает, он покажет тебе вместо тещи кузькину мать! – пошутил Карен. – В бригаду не возьмет.
