Всю дорогу до дома Берестова Жорка, как и ожидалось, оказавшийся содержимым свертка, только крутил головой и громогласно восхищался мастерством Петра Андреевича.
* * *
— Не отставайте, подпоручик, не отставайте! — Кавардовский понукал бредущего за ним Виталия, словно вьючную лошадь. — Экий вы, право, нерасторопный! Неужели не занимаетесь гимнастическими упражнениями для вящего укрепления тела и духа?
Сил огрызаться у лейтенанта уже не было: все они без остатка уходили на то, чтобы раз за разом вырывать из глубокого снега ноги, проваливавшиеся более чем по щиколотку, так как сверху Лукиченко придавливал груз небольшого, но тяжеленного рюкзака.
Рюкзак этот вечером приволок с собой Князь, появившийся на очередной встрече сразу после возвращения со стрелки с Драконом в более чем приподнятом настроении. Причины удовольствия стали очевидны на следующий день: на окраине города возле ограды ремонтно-механического завода рабочие, идущие со смены, обнаружили небрежно прикрытые разного рода металлическим хламом три трупа: двух известных в городе бандитов и третьего — пожилого человека, пользовавшегося при жизни репутацией совершенно безобидного пенсионера, тело которого, однако, как выяснилось в морге, было густо разукрашено татуировками, о многом говорящими специалистам. Нет нужды упоминать лишний раз, что все трое были лишены жизни хорошо теперь известным в городе способом...
Виталий уже не просто опасался за свою жизнь: страх его полностью парализовал, отнимая какие-либо силы сопротивляться зловещему «приятелю». В ночных кошмарах тот постоянно преследовал лейтенанта, поигрывая своим ужасным кинжалом, не отставая ни на шаг, усыпляя витиеватыми разговорами в стиле романов девятнадцатого века... Дошло до того, что обнародование фотографий его «развлечений» с этой шлюшкой Алехиной стало казаться какой-то незначительной мелочью, а срок за изнасилование — всего лишь бытовой неприятностью. Неизвестно, до чего бы дошел Лукиченко, возможно, и до последнего довода, если бы Князь, появившись вечером через три дня после ареста Александрова с дружком, не заявил, что, как ему ни жаль, а приятное знакомство с господином подпоручиком подходит к концу и пора собираться в дорогу.
— Напоследок я просил бы вас, дорогой Виталий Сергеевич, о небольшом одолжении — всего лишь помочь донести до определенного места некоторую поклажу. — Князь, как всегда, был вежлив и улыбчив. — Сразу после этого вы будете свободны как ветер: забавляйтесь себе на здоровье с прелестной Аннушкой, садитесь на место своего недруга, капитана Александрова, можете даже оставить службу — жить вам будет на что, и весьма безбедно, замечу. Кстати, о капитане: вы знаете, а ведь он тоже собрался завтрашним утром покинуть сей славный городок вместе со своими друзьями: этим еврейчиком и... человеком, который сумел уйти у вас из-под носа не далее как утром третьего дня... Нет, сидите, сидите! — прикрикнул он на Виталия, сделавшего движение к телефону. — До тех пор, пока вы не поможете мне завтра... Нет, уже сегодня, я вынужден буду несколько ограничить вашу свободу.
