И ад следовал за ним | страница 60



— Что в Каире?

— Строго между нами. Считай сразу, что этого разговора не было. Как нейтрализо­вать его без скандала? Политическая обстановка в мире сейчас мягчает, и правительство не простит нам скандала и обвинений в терроризме. Но ты пойми меня правильно: если ты увидишь, что обстоятельства сложились благоприятно, допустим, вы гуляете вместе с Ландером и подходите к краю пропасти. Конечно, это метафора…

Я феерически расхохотался, представив мифического Ландера, склонившегося над пропастью, по краю которой мы гуляем, и себя, нежно толкающего его кончиком зонта в спину.

— В общем, мы даем тебе карт–бланш, старик. Главное — вытащить его в Лондон и начать разра­ботку. Кроме тебя, для этого дела никого нет.

— Благодарю за доверие! — Я кисло улыбнул­ся.— Ты привез условия связи на Каир?

— Все как в аптеке, старик! — Он достал из бокового кармана миниатюрное издание «Гамлета».— Все заделано в обложку. И очень подходит под твою биографию. Вообще ты молодец, Алик, и служба высоко тебя ценит. Работаешь ты смело. Вот Тацит[31] пишет, как персы брали Вавилон, закрытый наглухо, вооруженный до зубов. Знаешь, что сделал хитрец Дарий, персидский царь? Он нашел смельчака, своего близкого друга Зопира, ко­торый отрезал себе нос и уши и попросил Дария выпустить его в Вавилон, как перебеж­чика. Казалось, что легенда была железнее железной, но Зопир не предпринял никаких действий, зная подозрительность вавилонцев. Ему пришлось несколько раз разбить вой­ска Дария, чтобы заслужить доверие вавилонских военачальников. Только после этого он открыл Дарию ворота, и Вавилон пал! Вот так, Алик! Учись! Что наша «Бемоль» по срав­нению с этой операцией? — Он поднял перст.

Хорошо быть Дарием в комфортабельном кабинете, любоваться памятником Несо­стоявшемуся ксендзу, наведываясь в скромные домишки на Застарелой площади, гораз­до хуже бродить по Пиккадилли в виде рядового фирмача с еще необрезанными ушами и носом.

— А почему ушел этот Ландер? — поинтересовался я.

— Что такое предательство? Загадка! Разве возможно это понять? Горький писал, что психология предателя — это психология тифозной вши! Но скорее всего он озлился потому, что его не поднимали по должности…

Он поправил красную шапочку и умиротворенно улыбнулся своему старому другу.

Что ж, не только Ландеру задерживают повышение, некоторые трудяги тоже ждут не дождутся своей очереди, нет же у них, бедняг, Мохнатой Лапы Тестя, живо взявшего за бороду Бобра, а потом оседлавшего Маню.