– Безнадежно! Если он не стряпает на кухне очередное экзотическое блюдо, то сидит, уставившись в телевизор. Я уже предлагал ему сыграть партию-другую, но – увы.
Дон рассмеялся.
– Что поделаешь, Гарри, он такой. – Махнув на прощание рукой, Дон включил двигатель и поехал по аллее.
Проехав с милю по освещенной луной дороге, он въехал под арку, на которой красовалась надпись по латыни: «Сиена всегда рада открыть вам свое сердце!»
Доехав до центра города, Дон вышел из машины и направился к площади дель Кампо. Было где-то около половины девятого, и узенькие улицы заполняли праздношатающиеся люди, наполняющие вечерний воздух гулом голосов.
Дон вскоре вышел на площадь и зашел в небольшое кафе. Перед ним открывался изумительный вид на площадь, на которой два раза в год устраивались скачки. Дворец Публико, построенный еще в XII веке, с высокой, в триста футов, башней, производил сильное впечатление, напоминая декорации Голливуда.
Рассматривая открывавшуюся перед ним панораму, Дон подумал: чего стоило жителям Сиены сохранить средневековый облик города на протяжении стольких столетий. Было бы совсем не удивительно, если бы вдруг на площади дель Кампо появилась средневековая стража в сверкающих шлемах и с алебардами.
Мальчик-официант, лавируя между столиками, прошел мимо, неся поднос с кофе. В ожидании, когда он подойдет, Дон рассматривал посетителей. Несколько галдящих американских туристов, пара итальянцев, экспансивно обсуждающих последние политические новости, и через два столика от него сидел огромный негр.
Негр сразу привлек внимание Дона, который никогда раньше не встречал человека таких колоссальных размеров, обладающего к тому же совершенной мускулатурой. Незнакомец вполне мог бы послужить превосходной моделью для Микеланджело. Даже сидя, он был на голову выше мальчика-официанта, который как раз ставил перед ним порцию розового мороженого.
Голова негра, если это можно было назвать головой, так как она имела коническую форму, покоилась на широких, как нормандский шкаф, плечах, без какого-либо намека на шею. Лицо у него было, как у гориллы, и выражение имело тоже звериное. Налитые кровью глаза глядели настороженно, взгляд перебегал с одного посетителя на другого.
Негр посмотрел на Дона с наглым любопытством, потом перевел взгляд на другого посетителя, затем вновь уставился на Дона. Дон выдержал проницательный взгляд гиганта, негр отвернулся и, взяв ложку, казавшуюся игрушечной в его огромной лапе, принялся закидывать мороженое в свой непомерно большой рот.
