– Один тип сделает заявление, и вы старательно запишете все.
– Понятно, – ответил Ватсон, не справившись даже, о ком идет речь.
Адамс нажал на кнопку звонка – после непродолжительного ожидания дверь осторожно открылась, и Свитинг, держащий у своего глаза салфетку, испуганно взглянул сначала на Адамса, а потом на Ватсона. Под взглядом Адамса он съежился и отступил назад.
Оба полицейских вошли в квартиру.
– Так вот где вы скрываетесь? Как идут ваши дела, Рафаил?
– Послушайте, лейтенант, – Свитинг старался придать своему голосу твердость, – я бросил старые привычки и веду честную жизнь. Но как мне нормально существовать, если флики не дают мне покоя!
– Мне бы очень хотелось знать, – проговорил мягко Адамс, усаживаясь на стул, – как твои дела с шантажом. По-прежнему процветают?
– Я не знаю, на что вы намекаете, – с беспокойством произнес Свитинг. – Вот уже много месяцев я этим не занимаюсь.
– Вот как? Тогда что это у тебя с глазом? Тебе не дали того, что ты хотел получить?
– Это несчастный случай, – смущенно ответил Свитинг. – Вы оставите меня в покое, лейтенант? Я хочу честно зарабатывать деньги.
– По-моему, для тебя это слишком трудно, – сказал Адамс, закуривая сигарету. – Может быть, ты предпочитаешь вернуться в тюрьму года на два?
– У вас против меня нет ничего, за что можно было бы привлечь к ответу.
– Я очень легко могу все устроить, Рафаил. Но я оставлю тебя в покое, если ты сделаешь то, о чем я тебя попрошу. Мне нужны лишь сведения.
Свитинг опустился на стул, так как почувствовал себя сразу усталым и больным. Он с тоской посмотрел на кровать на другом конце комнаты, где, свернувшись клубочком, спал Лео, и вздохнул, подумав про себя: «Что за день!» А вслух поинтересовался:
– Что вы хотите узнать, лейтенант?
– То, что произошло вчера вечером. Ты сказал Доновану, что ничего не видел и ничего не слышал. Ты ему солгал. А мне ты выложишь правду.
– Вы – это совсем другое дело. Я всегда с вами готов говорить, а больше никого не признаю.
Адамс посмотрел на Ватсона и бросил ему свой блокнот.
– Пишите! – коротко приказал подчиненному и тут же обратился к свидетелю: – Начинай. Я уже в курсе дел, так что рассказывай все детально. С того момента, когда ты первый раз увидел Холанда на лестнице.
Свитинг побледнел.
– А! Так вы его задержали, лейтенант? – спросил он, ерзая на стуле. – Но не верьте тому, что наболтал вам этот трус! Я уверен, что он обвиняет меня в намерении его шантажировать.
