— Тоже сказал! Это реполов.
— Какой еще реполов? Реполовы в другой клетке.
— Ну, перелетел… Девушка! Нам надо того чижа — вот который чистится.
— Да этот не пел! Надо ему петь.
— Что же я — слепой?
Продавщица поправила платок, взяла сачок, сунула в вольер и наугад черпнула.
— Его самого! Вот точность! — одобрили у прилавка.
Несомненно, это был тот самый талантливый чиж, который пел соловьем. Чижи в вольере запищали, зачирикали и тотчас выделили из своей среды еще одного талантливого.
Продавщица осторожно порылась в сачке и вытащила оттуда маленькую птичку.
— Он!
— Не он. Тот остался! Слышишь — поет.
Теперь в вольере бесились штук пять талантов, среди которых скромно выделялся даже один гений. Гений мне не достался — было уже ясно. Старая продавщица ласково взяла чижиный клювик в рот. Чиж был напуган до смерти.
— Девушка! — закричали из-за прилавка. — Не сильно! Не сильно! Порциями поить надо! Вот так! Правильно!
— А кроликов поить нельзя, — сказал кто-то. — Им надо только смачивать морду.
— Птица сама пьет…
— Да?! А маленький голубь?
— Сравнил! Маленького чижа тоже родители поят…
Продавщица взяла кулечек, сунула туда затихшего чижа и стала загибать края кулечка.
— Дырки сделай! Девушка! Чтобы продувало! Он задохнется.
— Чиж никогда не задохнется. У него, знаешь, какие легкие?!
— Какие же у него легкие?
— А такие… Понял?..
Отрок Федор трепетно принял в руки кулечек. Черты лица индейского вождя приобрели ласковые формы, что вождям никак не пристало. А может быть, наоборот, именно ласка делает беспощадное лицо индейского вождя естественным, когда он принимает в руки живой, прямодушный, теплый комочек природы, которая не умеет хитрить.
Федор подышал в кулечек и взглянул на меня с мимолетной стеснительной признательностью, с благодарностью сурового мужа.
— А корм?! — загудели в толпе. — Корм забыли!
— В другом отделе корм!
И мы пошли вперед, увлекая за собою массы.
Бывают на свете отделы, где продают птичий корм по разрядам и видам крылатых потребителей. Там стоят ящики, и на ящиках написано: «Для чижа», «Для фламинго», «Для ястреба-стервятника», «Для птины Рокк». Для птицы Рокк продаются сушеные слоны и крокодилы, а для чижа — конопляные зерна.
Корму не было. Что же делать? — спросил меня Федор единым взором.
— Возьмите «Для канарейки», — загудела толпа.
— Возьмите!
— Ничего! Жрать захочет — выберет из канареечного, что ему надо.
Мне хотелось возразить, что, подсыпав чижу канареечного корма, мы обрекаем его на дополнительную деятельность. Я хотел объяснить, что время, отпущенное на пение, будет использовано чижом нерационально, поскольку часть времени, а может быть и все оно, уйдет на переборку корма. Я хотел предупредить, что чиж, поставленный в такие условия, то есть в условия натурального самообеспечения, может быть, вовсе перестанет петь или, по крайней мере, не споет своей лучшей песни, из-за которой он, собственно, и родился на свет. Я хотел сказать, что чиж, как ученый-специалист, должен быть использован эффективно.
