— Нано нет? — спросил Ислам, когда они поднялись в квартиру.
— В Тбилиси уехала, — ответил Нодар, — сын у нее заболел.
Нано была его гражданской женой. Каждый раз, когда Ислам приходил, она накрывала на стол и уходила на кухню. Высокая, статная, красивая женщина лет сорока. Самому Нодару было пятьдесят восемь, правда, выглядел он значительно моложе, что было удивительно, учитывая то количество лет, которое он провел в лагерях.
Нодар поставил на стол глиняный кувшин с вином, тарелку с сулугуни и достал из серванта два хрустальных бокала.
— Не волнуйся, друг, — сказал Нодар, наполнив бокалы, — куда он денется, отдаст деньги, я присмотрю за ним.
— Что за вино? — спросил Ислам.
— «Изабелла» и «саперави», домашнее.
— Купажированное, — сказал Ислам.
— Да, нет, смешанное, — пояснил Нодар, — хорошее, попробуй.
Ислам выпил вино, взял ломтик сыра.
— Понравилось?
Ислам кивнул:
— Хорошее, только сладковатое — мне больше сухое по нраву.
— Ну что ты, оно совсем не крепленое, это «саперави», сладкий виноград, такой вкус дает. Деньги возьмешь?
Нодар открыл нижний ящик серванта, вытащил оттуда бумажный пакет и вывалил содержимое на край стола. Ислам перебрал пачки, стянутые резинками, две отодвинул:
— Лишнее.
— Это не лишнее, это за тару, — сказал Нодар.
— Нет, так не пойдет, тара сейчас дефицит. Они требуют натуральный обмен, я тебе уже говорил: надо сдавать бутылки из-под пива.
— Где я возьму столько бутылок? — воскликнул Нодар.
— Принимай, — посоветовал Ислам.
— Я принимаю, но не несут.
— Наверное, слишком дешево принимаешь, поэтому не несут, в другом месте сдают.
— По двадцать копеек принимаю, клянусь, куда еще дороже!
— Значит, приемщики твои «химичат». Нодар задумался.
— Надо проверить, это ты правильно говоришь. Он взялся за кувшин, но Ислам остановил его:
— Мне больше не наливай.
— Почему? — удивился Нодар. — Не понравилось?
— Понравилось, только я вино не пью, так, только попробовать, у меня от него голова болит. Я пью только крепкие напитки.
— Коньяк есть, армянский, хочешь?
— Нет, я на машине, пить не буду, тем более армянский.
— Ну, как хочешь, друг, — Нодар налил себе вина, сделал глоток, — как с вина может голова болеть, это же вино! — слово «вино» он произнес с пафосом.
— Это смотря какая голова, — заметил Ислам.
В дверь позвонили, Нодар пошел открывать. Ислам услышал женский голос и приглушенный разговор в прихожей. Затем в комнату вошла высокая стройная женщина лет сорока, у нее были большие серые глаза, длинный вздернутый нос и редкие зубы.
