Высшие буржуа | страница 8
- Но мои "высшие буржуа" - они все именно такие, понимаешь? Им наплевать на своих детей. Все, о чем они могут думать - это полторы ставки в субботу и двойная ставка в воскресенье.
- Кили, послушай меня...
- Мой отец так алчен, что выходит на работу каждое воскресенье и субботу, когда только это возможно. И он так угождает начальству... На каждое Рождество он отвозит начальнику смены ящик скотча.
- Кили, у меня нет другого выбора, я должен отвезти тебя домой.
- Я знаю. Мой долг перед обществом должен быть оплачен.
- Это не имеет никакого отношения к твоему долгу перед обществом. Тем более, что ни о каком долге речи больше не идет. Но я все равно должен доставить тебя домой. Ты должна жить со своими родителями и общаться с детьми своего возраста. Ты не можешь расти и взрослеть на космическом ките, где некому составить тебе компанию, кроме тридцатитрехлетнего старика.
Кили начала плакать. Забытая ложка продолжала торчать из ее чашки с хлопьями. Ее стакан молока стоял нетронутый рядом с сахарницей, полной искусственного сахара.
Старфайндер всегда славился своим умением успокаивать расстроенных детей. Но сейчас этот великий мастер обращения с детьми застыл столбом в своей ослепительно белой капитанской униформе, словно увешанный медалями чурбан.
Разрядил ситуацию не кто иной, как кит. С обычной своей прямотой и откровенностью, он сотворил следующее:
означающее, по последовательности взаимоположения - "он сам" (*), Кили (
) и
(пространство-время) - примерно следующее: он и Кили навсегда останутся друзьями, как бы далеко в пространстве и времени не разбросала их судьба.
- Я знаю, Чарли, - прошептала Кили. Потом утерла платком глаза и поднялась из-за стола. - Я готова, Старфайндер. Я люблю тебя, Чарли, - добавила она в заключение. - Прощай.
Их шлюпка опустилась на просторном заднем дворе загородного дома рядом с открытым плавательным бассейном. Утро еще не наступило, и в воздухе стоял отчетливый запах скошенной травы.
- Где это мы, Старфайндер? Чей это дом?
- Мой, - ответил Старфайндер.
Кили уставилась на него, широко распахнув глаза. Потом повернулась к дому. Трехэтажный, с крышей куполами, с бессчетным количеством окон. Рядом с домом гараж на две машины. Вокруг дома - подъездная дорожка, через большой луг устремляющаяся к недалекой роще, где впадает в главное шоссе. На несколько миль вокруг не было никакого другого дома - только поля и деревья. В отдалении горизонт горел заревом большого города.
