— Старший лейтенант Столяров по вашему приказанию прибыл, товарищ полковник.
Главный наш смотрит на меня исподлобья, потом кивает в сторону незнакомого НКВДэшника:
— Это майор Чебатурин из особого отдела фронта. По твою душу прибыл.
Майор внимательно смотрит на меня. Затем улыбается:
— Здравствуйте, товарищ старший лейтенант. Я вот по какому вопросу — вы тут намедни отличились, прибыли на немецком трофейном бомбардировщике. «Хе-111», кажется?
— Так точно, товарищ майор!
— Выяснилось, что самолёт этот не совсем обычный, товарищ Столяров. Стоят на нём не только моторы новой модификации, но и прицел бомбовый последнего образца. Так что, поскольку вы его сюда сумели доставить, то и дальше сможете…
Тут я смекаю, что не всё так плохо, как поначалу показалось, и слегка расслабляюсь:
— Дальше, это куда?
— В Горький, товарищ Столяров. А сопровождать вас будут, чтобы по дороге не сбили случайно, истребители подполковника Уварова. Всё понятно?
— Так точно, товарищ майор.
— Вопросы есть, товарищ старший лейтенант?
— Так точно. Даже два.
Нахмурился малиновый околыш — не ожидал — потом всё-таки кивнул:
— Спрашивайте.
— Вопрос первый, когда летим. Вопрос второй — стрелком со мной кто пойдёт?
Оттаял. И тоже расслабился. Вопросы-то по существу, не подкопаешься.
— Летим утром. В шесть ноль-ноль вылет. А стрелок зачем?
— Так сами говорите, на всякий случай, товарищ майор!
— Действительно.
И командиру полка:
— Вы, товарищ Забивалов, машину к утру подготовьте. Залейте полностью, патроны для пулемётов вам подвезут. А стрелка, — это уже мне, — я вам предоставлю. Отдыхайте. Вон на улице грузовик стоит. Так вот, отдыхайте в кузове.
Отдал я честь по-новой и пошёл, куда сказано. Грузовик тентованый, внутри стоит обычная армейская койка. С матрасом, подушкой, одеялом. И чего было городуху городить? Все же свои, ну кому какое дело, что я этот «Хейнкель» куда-то гоню? Ещё и часового догадались поставить, совсем кино устроили…
С этими мыслями я засыпаю. Утром меня будят, очень тихо и очень аккуратно. В командирской землянке стоит завтрак. Поскольку он невиданно плотный, я соображаю, что лететь далеко и долго, поэтому впихиваю в себя всё. Запиваю горячим крепким чаем, какао давно нет.
Самолет уже практически готов к вылету. Возле него собралось всё начальство, нет только сопровождающего.
— Товарищ Столяров, вот ваш бортстрелок.
Поворачиваюсь — мамочка моя! Это что, шутка? Передо мной стоит немаленьких размеров девица моего возраста. Нет, всё честь по чести форма НКВД, петлицы сержанта, пилотка, галифе. Но женщина в самолёте, что на корабле…
