Она не увидела своего лица.
Вернее увидела, но не то, что ожидала, не то, что предстало перед ней в зеркале Орлеана. Тут была прежняя Кви Ли — рот приоткрыт, красивые, но самые обычные глаза изумленно вытаращены.
Обо всем догадавшись, она задохнулась. Заплатить почти целое состояние — и ничего не получить взамен. Все было не по-настоящему. Чудовищная, жестокая и гнусная шутка, и сейчас Реморы покатывались со смеху, держась за свои неприкасаемые животы, и, казалось, их уродливые лица были готовы разорваться на куски от очевидной отвратительной радости!..
— Ваше зеркало было вовсе не зеркалом, да? Оно синтезировало изображение, не так ли? — Кви Ли продолжала задавать вопросы, не ожидая ответов. — И вы одурманили меня, да? Вот почему казалось, что я и вижу, и чувствую как-то не так.
— Именно, — подтвердил Орлеан.
По пути обратно в Порт Бета Кви Ли оставалась в своей оболочке. Он провожал ее. Остальные продолжали трудиться, а Орлеану предстояло отработать свою смену по возвращении. Когда обман раскрылся, все сошлись на том, что нет смысла и дальше держать Кви Ли на носу корабля.
— Ты должен мне деньги, — напомнила она.
Лицо Орлеана по-прежнему казалось иссиня-черным. В уголках рта, растянувшегося в спокойной ледяной улыбке, блеснули клыки.
— Деньги? Какие деньги?
— Я заплатила тебе за услугу, а ты ничего не сделал.
— Знать не знаю ни о каких деньгах, — засмеялся он.
— Я расскажу о тебе, — заявила она, стараясь вложить в слова всю свою злость. — Я пойду к капитанам…
— …и глубже загонишь себя в ловушку. — Он держался уверенно, даже нагло. — Нашу сделку сочтут незаконной и, скорее всего, омерзительной. Капитаны отнесутся к ней с отвращением, уж поверь мне. — Очередной смешок. — Кроме того, что тут можно доказать? Ты кому-то дала деньги, но проследить их путь до нас не удастся. Не сомневайся.
Кви Ли никогда не испытывала такого стыда. Обхватив себя руками, она хотела только одного — поскорее вернуться домой.
— Действие наркотика скоро закончится, — пообещал он, — и ты будешь чувствовать себя как раньше. Так что не беспокойся.
Тихо, еле слышно она спросила:
— Как долго я отсутствовала? Молчание.
— Но ведь не несколько месяцев, да?
— Около трех дней, — кивнул Орлеан. — Наркотик искажает твое восприятие времени.
Желудок свело до боли.
— Ты вернешься домой, даже не ощутив, что отсутствовала.
Ее стало колотить.
Несколько бесконечно долгих секунд Ремора смотрел на нее, и Кви Ли показалось, что он испытывает к ней сочувствие. Или она неправильно истолковала выражение его лица?
