– Нет, – сказала она, ее голос был такой робкий, что Блэкки стало жалко ее.
Он затянулся и выпустил из ноздрей облако табачного дыма.
– Вчера вечером американец приходил ко мне и спрашивал, не смогу ли я достать фальшивый паспорт. Он не сказал, что паспорт нужен ему, но я в этом не сомневаюсь. Это говорит о том, что он хочет уехать и у него неприятности. Я не верю, что его похитили. Я думаю, он где-то скрывается. Не имея помощи, он, безусловно, будет схвачен. Возможно, я мог бы ему помочь, но прежде хотелось бы знать, что у него за неприятности и как много он заплатит за помощь. Если неприятности серьезные, плата, естественно, будет высокой. Вероятно, он будет связываться с тобой. В таком случае не передашь ли ты, что я хочу ему помочь?
Нхан не двигалась, она словно застыла. Она не сказала ничего, только вспыхнули черные глаза. Блэкки остался доволен. Она поняла все, что он сказал. Он поднялся.
– Думаю, было бы для тебя неразумным приходить сейчас в клуб, – сказал он. – Если тебе нужны деньги, буду счастлив помочь. Увидишь американца, не забудь, пожалуйста, передать, что я сказал.
Она продолжала молчать. Он надел шляпу, кивнул ей, медленно спустился по лестнице и вышел на разогретую полуденным зноем улицу.
Блэкки остановился на краю тротуара, лицо выражало мрачную озабоченность. Он помахал рикше и велел отвезти себя в клуб.
В то время как рикша вез Блэкки Ли в клуб, в управлении службы безопасности происходила любопытная сцена.
Позади здания, где стояли полицейские машины, шла узкая дорога. С одной стороны ее ограждала высокая кирпичная стена, окружавшая здание управления, а с другой – высокий прочный плетень.
По этой дороге почти никто не ходил, кроме крестьян, желавших сократить путь на рынок.
Вначале первого двое полицейских растворили двустворчатые ворота стоянки и быстро прошли в разные стороны по пыльной, посыпанной гравием дороге. Они стояли на расстоянии пятидесяти ярдов, повернувшись спинами друг к другу. Им был дан строжайший приказ не пропускать никого в течение двадцати минут. Пока они занимали указанные позиции, другой полицейский, худенький и похожий на мальчика, взобрался в полицейский джип и включил мотор. Он сильно вспотел, его темное лицо выражало напряжение, что, казалось, не соответствовало той простой работе, которую он собирался выполнить.
Точно в пятнадцать минут первого, как раз когда Блэкки Ли расплачивался с мальчиком-рикшей, сидевшая уже три часа в душной темной камере Май Ланг То услышала скрип отпираемого замка.
