Наполняют ручьи арык,
Полноводный бежит арык, —
Это к людям пришла весна,
Если бурный бежит арык!..
— Не шуми! — строго остановил его Аман: — За ворота выйдешь, тогда кричи, сколько хочешь!
И все трое бегом бросились за ворота.
А за воротами их ждала весна. Казалось, чудо свершилось в природе. Ещё не прибрало снег горячее солнце, на мокрой ещё, серой стене дувала уже покачивался первый крошечный цветок мака, колеблемый лёгким ветром.
— Ой, мак! — захлопала Гюль в ладоши. Она побежала к цветку, чтобы взглянуть на него поближе, поскользнулась и до колен провалилась в бурный арык, наполненный до краёв ледяной водой. Мальчики прибежали на помощь. Не без труда вытащили они подругу из канавки с покатыми скользкими краями. Подол платья намок, но девочке не было холодно, — ей хотелось смеяться, запеть, закричать и вместе с товарищами бежать по широкой дороге, над которою поднимался пар, как будто землю только что полили кипятком.
— Напрямик пойдём! По пескам! — предложил Бяшим: — Там дорога лучше!
Ребята весело зашагали вперёд. Действительно, по песку, спаянному влагой, идти было легче, чем по размытой глине: здесь ноги совсем не скользили. Вскоре выбрались они на пригорок, и перед ними раскрылись просторы пробуждённой весной пустыни.
Казалось, по бездонной чаше небес никогда не проплывало ни облачка. Тонким узором ковра легли на пески розовые тени барханов, а маленькие юркие ящерицы выскакивали из-под ног на каждом шагу. Аман остановился, прислушался. Высоко в небе жаворонок высвистывал свою первую песенку.
— Вот и весна! — вдохнув полной грудью удивительно чистый воздух, сказал Бяшим.
— Весна!.. — мечтательно прошептала Гюль.
— Весна, — улыбнулся Аман и деловито прибавил: — Завтра же перевезём ульи в пески.
— Неужели ты думаешь, что уже завтра распустятся янтак и акация? — недоверчиво спросила Гюль.
— Не знаешь, так посмотри, — засмеялся в ответ Аман, и все трое присели на корточки.
Сквозь песок пробивались остренькие зелёные стрелки.
— Тюльпаны! — воскликнула Гюль; она запрыгала и запела:
Солнца яркие лучи,
Солнца жаркие лучи…
Аман подхватил песенку и побежал за подругой:
Разбудили вы цветы,
Солнца щедрые лучи…
Один только Бяшим молча шагал по пескам и о чём-то сосредоточенно думал. Его густые брови то сходились на переносице, то удивлённо поднимались кверху.
— Да что с тобой? — не выдержал, наконец, Аман: — О чём задумался, друг Бяшим?
— О пчёлах! — серьёзно ответил мальчик. — Понимаешь, если я стану пчеловодом, то никогда уже не буду резчиком. А если научусь гончарному делу, то не стану учёным ветеринаром. А если стану ветеринаром, то не буду ни археологом, ни строителем! А мне, понимаешь ли, хочется быть всем сразу, потому что всё интересно.
