– У вас есть ключ и к этому замку?
– Конечно.
– А у служанки?
– Да, у нее тоже есть.
– Снаружи у ворот есть телефон?
– Да. Это частная линия, которая идет в дом. К ней подключены два аппарата.
– Где они размещаются?
– Один в кабинете мистера Бордена, другой в моей комнате.
– А где ваша комната?
– Внизу, в цокольном этаже.
– А зачем нужны два аппарата?
– Когда раздавался звонок от ворот, я поднимал трубку и спрашивал, кто звонит и по какому делу. Мистер Борден слушал ответ по другому аппарату. Если он хотел видеть посетителя, то включался в разговор и говорил: «У телефона мистер Борден. Я сейчас открою ворота, въезжайте». Если спустя некоторое время после начала разговора этого не происходило, значит, я должен был сказать собеседнику, что мне очень жаль, но ворота уже закрыты на ночь, а мистер Борден приказал его не беспокоить, и повесить трубку.
– Телефон у ворот связан только с этими двумя аппаратами?
– Да.
– Мистер Борден много времени проводил у себя в кабинете?
– Практически все время.
– А в фотостудии?
– Какую-то часть времени он проводил там, главным образом по вечерам.
– Вы помогали ему там?
– Нет. Когда он уходил в студию, то уходил один и запрещал всем беспокоить его.
– Он запирал дверь?
– Да. Там пружинный замок.
– Он когда-нибудь работал с натурщицами?
– С разрешения суда, – вмешался Дру, – данный вопрос выходит за рамки целей допроса. Здесь поднимаются темы, которые не имеют никакого отношения к делу, и со стороны защитника это совершенно очевидный поиск вслепую компрометирующих материалов.
– Суд склонен согласиться с этим заявлением, – сказал судья. – Возражение принято.
– У меня все, – закончил Мейсон.
Дру взглянул на часы.
– Время приближается к полуденному перерыву. Мы старались не затягивать процедуру и все же, думаю, смогли убедить суд в нашей правоте и полностью показать необходимость передачи обвиняемого суду присяжных.
– Полагаю, что дело более чем доказано, – согласился Эрвуд. – Следовательно, если суд признает, что есть достаточные основания для передачи обвиняемого на суд присяжных, мы…
– Я прошу прощения у суда… – прервал Мейсон, вставая.
Судья раздраженно нахмурился:
– В чем дело, адвокат?
– Защита имеет право выставить свои доказательства, – ответил Мейсон.
– Конечно, – подтвердил Эрвуд. – Я не собираюсь лишать вас права защиты, если вы этого желаете, хотя должен сказать, что на предварительном слушании это несколько необычно. Говоря откровенно, мистер Мейсон, поскольку здесь не присутствуют присяжные, я просто не могу себе представить, какие доказательства может выставить защита, чтобы убедить суд в невиновности подсудимого. Вполне вероятно, что у вас есть факты, которые могут породить в умах присяжных сомнения в виновности вашего подзащитного. Что же касается данного суда, то здесь, по-моему, более чем достаточно доказательств как того, что преступление совершено, так и того, что в нем виновен именно ваш подзащитный.
