Все это Витя попытался добросовестно изложить гостю — ну и, естественно, запутал его вконец. Тот прямо за голову схватился: Что за чертовщиниа?! Кровать — пудель, буфет — пудель, люстра — пудель и пудель — тоже пудель!
Совершенно же добил его тот факт, что Витин костюм (а на Шубейкине была скромная, но вполне приличная тройка) вообще лежал на улице, никем не охраняемый. И хотя Витя честно признался: костюм-де пришлось предварительно пропустить через химчистку и в иных местах косметически поштопать, — господин Ван-дер-Мюльде решил: опять его дурят!
— Да валяется это барахло! — азартно орал Лёва (они к этому моменту распочали уже третью «Белую Лошадь»). — Лежит! Гад буду! Пластами лежит! Черноземными! Нe то что у вас там!.. Ты куда приехал-то, подумай!
Господин Ван-дер-Мюльде наконец-то прозрел: какие там, к дьяволу, гангстеры, это же контрразведчики — вот что!
— Но спортсмен! — закричал он, отталкиваясь от Вити растопыренными руками, как Борис Годунов от "мальчиков кровавых". — Я понимай! Ви есть кей-гей-би!
Вити на этот раз поскреб в бороде. Вообще-то его, из-за мягкости характера, трудно было спровоцировать на спор, но тут уж… принцип на принцип дело пошло.
— Ладно, — сказал он. — Тогда пошли.
Одному ему ведомыми тропками Шубейкин вел приятелей по новому, слабо освещенному, жилмассиву. Трижды они пересекали какие-то траншеи по дощатым мосткам. То и дело терявший равновесие Кускис пытался запеть: «Обломилась доска, подвела казака», — но Витя удерживал его: «Лев, помолчите. И хорошо бы не курить. Пока. — И Хендрику: — Но смокинг». Возле темной громады двенадцатиэтажки он остановился, сказав: «Ну, давайте хоть здесь, что ли». И еще раз предупредил на счет соблюдения тишины и «но смокинг».
Постояли они, затаившись, может быть, минут семь.
Вдруг что-то, прошелестев по воздуху, шлепнулось к их ногам.
Витя наклонился, потрогал руками лопнувший при ударе о землю сверток, убедился на ощупь — пиджак.
— Подождем еще, — шепнул. — Гарантий, конечно, нет, но все-таки…
Подождали.
Через пару минут им выбросили и брюки.
Обстоятельно рассмотрели они свои трофеи на свету, когда вернулись в мастерскую. Костюм оказался вполне еще годным, штанины только понизу слегка бахромились. На этикетке значилось, что изготовлен он Заковряженской швейной фабрикой, что несколько разочаровало Витю Шубейкина, предпочитавшего, как уже сказано, гэдээровскую продукцию. Но еще больше был огорчен — да чего там огорчен: потрясен, убит, растоптан! — господин Хендрнк Ван-дер-Мюльде. Он обнаружил, что к траченым этим штанам прицеплены совершенно новенькие подтяжки, сработанные его собственной, всемирно прославленной фирмой. То ли хозяин впопыхах забыл их отцепить, то ли подумал легкомысленно: на кой ему теперь подтяжки, если он все равно штаны выбрасывает — бог знает. Словом, кошмар! Кошмар, конфуз и поругание! Боже, боже! Что это за фантастическая страна, где из окон бросаются лучшими на планете подтяжками, за которые государство платит нефтью, строевым лесом и красной икрой!
