Я почувствовал, как заливается краской лицо от похвалы известного всему флоту разведчика, и поблагодарил ночь, что она скрывает мое волнение от наблюдательных глаз Дитяткина.
Ялик то поднимался на гребне волны, то, скользя по нему, падал вниз. Порывы норд-оста заметно стихли, и мы, наконец, добрались до места. Это была полузатонувшая баржа, стоявшая на мели метрах в пятнадцати от прибрежной косы. Нос ее осел в воду, а корма вздыбилась так, что обнажила ходовые винты.
Дитяткин приподнялся и ловко ухватился за борт баржи:
— Братва! Принимай груз, — полушепотом окликнул он разведчиков.
В это же время луч вражеского прожектора кинжалом вонзился в ночную тьму и, распоров ее, стал шарить по поверхности моря. После двух заходов он, к моему ужасу, уперся в наш катер.
Дитяткин уже был на барже, а я снова сел за весла, чтобы скорее пуститься в обратный путь. Остановил меня тихий, но повелительный голос старшего из разведчиков:
— Клади весла на дно! Бросай буксирный конец, а сам тяни руки…
Поднятый разведчиками, я неуклюже завис в воздухе, а затем встал на скользкую от морской слизи палубу баржи.
Мы все неотрывно следили за морем, где яркий сноп света продолжал преследовать наш «558».
С берега, чуть левее от нас, началась пальба вражеских батарей. Три орудия с грохотом и огнем выплевывали смертоносные снаряды, которые разрывались рядом с катером, поднимая вверх всплески воды. На «558» что-то вспыхнуло, и он исчез окутанный густым дымом…
Я навзрыд заплакал.
— Крепись, юнга! Моряк ты или кисейная барышня? — положив руку на мое плечо, угрюмо проговорил Дитяткин. — Руденко опытный командир, — поставил дымовую завесу, вот катер и скрылся за ней.
— Павел, — обратился Дитяткин к Тополову. — Ты засек огневые точки?
— Полный порядок!
— Вот что, братцы, — после небольшого молчания снова заговорил Дитяткин. — Немцы не дураки. Начнут соображать, почему у их берега появился советский катер… Пока темно, надо замести следы… Перво-наперво, решить, что делать с яликом. Пустить по волнам нельзя, совсем утопить тоже. Может, еще сгодится, — размышлял Дитяткин привлекая нас к разговору, и сам заключил: — Утопим временно…
Разведчики, скинув стеганки и сапоги, опустились в ялик. Где-то через полчаса он погрузился в воду, заполненный камнями, которые достали со дна мои новые товарищи. Вернувшись на баржу, клацая зубами от холода, они выжали воду из тельняшек и гимнастерок. Потом снова облачившись в них, натянули сапоги.
