— Понимаю. — Майкл взял ее за руку. — Завтра ты должна уехать?
— Да. Я знаю, у тебя есть для меня работа…
Он сжал ее руку.
— К черту работу! Я же не тиран какой-то. Ты не виновата, что так получилось. Конечно, было бы прекрасно, если бы ты осталась со мной… и с журналом. Но ты не можешь.
Морин улыбнулась:
— Майкл, ты так добр ко мне.
— Знаю. И ты не забывай об этом. Слушай, ты хочешь есть?
Она покачала головой:
— Да нет.
— Я тоже. Во всяком случае, теперь у меня пропал аппетит. Может, поедем ко мне? Мы не виделись почти две недели, и…
— Отличная идея.
Заплатив по счету, Майкл взял Морин под руку и вывел из ресторана. Такси доставило их на Пятую авеню — там располагалась квартира Майкла. Когда они остались наедине, он обнял ее и, гладя по плечу, по руке, говорил старые как мир пустяки, которые всегда говорят любимому человеку, когда ему плохо.
В постели Майкл сдерживал себя, был ласковее, чем обычно. Он держал ее в объятиях, пока не уснул Морин перекатилась на бок, все еще надеясь найти утешение в его нежности. Но внутри ее была пустота. Она не испытала радости от любовной близости. Наверное, так чувствует себя любой человек, когда над ним нависнет тень смерти.
Морин опять зарыдала. Она старалась не шуметь, и все же разбудила Майкла. Он привлек ее к себе.
— Не плачь, пожалуйста. Я знаю, как тебе сейчас тяжело, но это еще не конец света.
— Ты не понимаешь, Майкл. Кроме дяди Мака, у меня никого нет… не было…
— Но… у тебя есть я.
Она уткнулась лицом в его плечо, чтобы он не увидел случайно ее глаза в озарявшем комнату лунном свете.
— Да, Майкл, у меня есть ты, — пробормотала она, но почему-то ей не стало от этого легче.
В четыре часа следующего дня Морин уже стояла в муниципальном аэропорту Кервилла. Поскольку с Кервиллом не было воздушного сообщения, ей пришлось заказать билет на чартерный рейс из Хьюстона По счастью, интервал между двумя рейсами составлял всего один час За годы своей работы Морин приходилось летать на самых причудливых «летательных приспособлениях», как она называла эти подновленные допотопные самолеты. Морин не боялась их.
Как правило, они были не менее надежны, чем лайнеры на коммерческих рейсах. Но сейчас она летела не па натурные съемки и не ждала радостей от этой поездки. Спускаясь по стальному трапу маленького самолета, она чувствовала себя совершенно опустошенной.
Сильвестр Крэддок изменил свой дневной график работы, чтобы встретить самолет Морин. Он сразу же подошел к ней, поскольку она была единственной женщиной среди пассажиров.
