Когда он поднял голову с прилипшими к губам густо-розовыми лепестками, мне вдруг отчетливо вспомнился цвет лака на моих ногах два года назад. Он был такого же густо-розового оттенка.
…Он стоял передо мной на коленях и неуклюже наносил лак на мои ногти — пальчик за пальчиком. Закончив, любовно оглядел свое произведение, а потом, не дождавшись, когда лак окончательно высохнет, стал засовывать мои пальцы в рот. Розовая слизь прилипала к губам, и он стал похож на ребенка, объевшегося виноградом. Едва не плача, он посмотрел на мои ноги. На лаке отпечатались все складки его губ. Было очевидно, что придется смыть лак растворителем и красить ногти заново.
Я прищурилась, пытаясь рассмотреть, нет ли на губах мужчины, высасывавшего нектар из азалий, остатков розового лака.
Но незнакомца уже и след простыл, а азалии снова замерли в неподвижности. Может, мне все это пригрезилось? Нет, то была не галлюцинация. И я прекрасно знала это. На земле под стеблями азалий умирали цветы с оборванными лепестками, испуская приторно-сладкий аромат.
— Что это ты там увидела?
Я очнулась, и поняла, что за спиной стоит Ди-Си.
Он был огромный, как медведь, и ужасно стеснялся этого, отчего его физиономия вечно носила сконфуженное выражение. В такие минуты меня всегда охватывало почти материнское чувство. В то же время мне ужасно хотелось помучить его. До утешения дело доходило только тогда, когда сконфуженное выражение сменялось уязвленно-страдальческой миной. Бедолага постоянно балансировал между страданием и блаженством: я то терзала Ди-Си, то ласкала. Он просто в лепешку расшибался, пытаясь завоевать мое благорасположение, но я все время обламывала его. Я словно растаптывала его каблучком своей туфельки.
Да, а ведь с тем мужчиной все было в точности так же…
Я выскребала грязь двухлетней давности из складок своей памяти… Пережевывала ее, как жвачку, и прикладывала к губам незнакомца с прилипшими лепестками азалии. Оказалось, что воспоминания двухлетней давности довольно-таки свежи.
Я всегда выбирала себе мужчин одной и той же породы. Беспомощно-жалких, крупных, как звери, мужчин. Я умела повелевать их чувствами при помощи одного только взгляда, приводя их в экстаз или погружая в уныние. Такие мужчины — большая редкость, но когда я случайно встречаюсь с ними глазами, то никакие слова не нужны. Словно зачуяв какой-то зов, они бегут ко мне, как верные псы, чтобы пасть предо мной на колени, поставить на пьедестал. Потому что знают — лишь я способна даровать им неземное блаженство.
