– Моего мужа? А, вы говорите о Дэвиде? Да.
– Кто занимался его поисками?
– Мой хороший друг.
– Каждый раз, говоря о расследовании, вы употребляете слово «друг». Вам не кажется, что этот друг – лицо довольно неопределенное? Вы даже ни разу не заменили слово «друг» местоимением. Потому что боялись это сделать?
– Не понимаю, куда вы клоните, мистер Мейсон? Почему это я могу бояться употребить местоимение?
– Потому что тогда бы вы говорили либо о нем, либо о ней, а это указывало бы на пол вашего друга.
– Не все ли это равно?
– Просто я подумал, не является ли этот ваш «хороший друг» не кем иным, как вашим нынешним мужем, Джорджем Денджердфильдом?
– Почему?
– Я прав?
Сердито, с трудом сдерживая раздражение, она неприязненно заметила:
– У вас удивительно неприятная манера спрашивать.
– Так я прав?
Теперь она нервно рассмеялась:
– Да. Только что я поняла, мистер Мейсон, каким образом вы завоевали известность… умением вести перекрестный допрос. Ну что же, откровенно сказать, я и правда не хотела обнародовать этот факт, потому что это может показаться… словом, у человека может создаться ошибочное впечатление.
– Впечатление может быть ошибочным?
В эту минуту она снова полностью овладела собой и, заулыбавшись, ответила:
– Я уже упоминала о безграничной любви к своему первому мужу и боязни его потерять. Неужели вы допускаете, что при этом я могла завести роман с другим мужчиной?
– Я всего лишь старался выяснить то, что вам хотелось от меня скрыть. Возможно, это всего лишь инстинкт адвоката, набившего руку на перекрестных допросах.
– Я была знакома с Джорджем Денджердфильдом до нашей свадьбы. Он, я бы сказала, был без ума от меня. В Витсбург-Сити его не было года два с того момента, как я телеграфировала ему о своем предполагаемом замужестве. После моей свадьбы я виделась с ним всего лишь раз, чтобы сказать, что между нами все бесповоротно и навсегда кончено.
Медленно, растягивая слова, Мейсон повторил:
– «Между нами все бесповоротно и навсегда кончено!»
Она снова рассердилась, но тут же взяла себя в руки, удержав готовое сорваться с губ слово.
– Боже, что за кошмарная манера копаться в мыслях другого человека! Хорошо, если вам угодно, ответ будет: да.
– Вы выехали из Эль-Темпло до того, как вышли утренние газеты?
– Да, а что?
– Скажите: что вас заставило приехать сюда?
– Я уже сказала – совесть. Мне известно нечто такое, о чем я никому никогда не рассказывала.
– Если вы готовы… я слушаю.
– Поскольку я не была свидетелем на том процессе, меня никто ни о чем не расспрашивал. Я же сама по доброй воле не сообщила этого.
