— Ага… — неопределенно произнес Арбуз и взялся за бутылку.
Водка была благополучно разлита, и Роман, взглянув на Шапиро, спросил:
— Может быть, тост скажешь, Левчик?
— Тост ему… — пробурчал Шапиро. — Хотя… Ладно, черт с тобой. Будет тебе тост.
Он внимательно посмотрел на колыхавшуюся в толстой стопке водку, тяжело вздохнул и произнес:
— За счастливое избавление меня, любимого, от горькой участи и безвременной кончины. Аминь.
И залпом выпил.
Все разочарованно посмотрели на него, а Арбуз обиженно сказал:
— А чокнуться как же?
— Может, вас еще поцеловать? — язвительно поинтересовался Шапиро. — Лично я и так уже почти чокнулся со всей этой историей.
— Ладно, давай свою историю, — засмеялся Роман и выпил. — Не томи.
Лев Самуилович Шапиро закурил и, откинувшись на спинку кресла, выпустил дым в потолок.
— Историю ему… Не томи их…
Он немного помолчал и сказал:
— А история, в общем-то, короткая. После того, как я закончил все дела на фирме этой московской… как ее, черт… а, вспомнил! «Саморез», ну, та самая фирма, где нам диски резали. Короче говоря, проследил, как диски загрузили в трейлер, документы там всякие, сдал-принял, опись, все как положено. Сам понимаешь, полмиллиона дисков — не шутка. Ну, попрощался с водителем и экспедитором, и трейлер спокойненько поехал в сторону Питера. А я, понятное дело, — на Ленинградский вокзал. Посидел в ресторане, покушал немножко, кстати говоря, очень хорошо покушал, там даже фаршированная рыба была. Хороший ресторан. Да-а-а… Ну, потом на поезд и в койку. Двухместное купе на одного — в самый раз. Просыпаюсь за полчаса до Питера, чай, сортир, все такое… Выхожу на перрон, а ко мне подходят и говорят: вы, говорят, Шапиро Лев Самуилович? Отвечаю: я, а что? А они: тогда пройдемте с нами, будьте так любезны. И показывают какие-то гойские удостоверения.
Лиза фыркнула, и Шапиро, покосившись на нее, сказал:
— Попрошу не перебивать.
Однако Лиза, сдерживая смех, спросила:
— А вы думали, что они покажут вам удостоверения Моссада?
Все засмеялись, а Шапиро надулся как индюк и обиженно сказал:
— Ну, тогда я не буду рассказывать.
— Просим, просим! — Арбуз захлопал в ладоши.
Все поддержали его, и Шапиро, поломавшись немного, продолжил:
— А история, собственно, скоро заканчивается. Едем мы в их «Мерседесе» с черными стеклами, а я все думаю: что же это за служба такая, налоговики, что ли? Так у меня все в порядке, комар носа не подточит. Спрашиваю — молчат. А через пять минут — раз, и надели мне мешок на голову. И руки выкрутили. Ну, думаю, это что-то совсем другое. Так оно и оказалось. Приехали на какую-то загородную фазенду, забор метра четыре, собачки лохматые без хвостов, в общем — посадили меня в подвал, и целую… да какую там неделю — десять дней издевались. Вон, видал, какой бланш повесили? И, главное, показывали мне телевизор, а там в музыкальной программе дикторша жопой вертит и рассказывает, как разлетаются диски знаменитого певца Романа Меньшикова.
