Томми продолжал разглагольствовать. Он не скрывал живейшего интереса и любопытства. Спрашивать, конечно, нельзя, он это понимает, но... а что, работа мистера Хейдока, поди, чрезвычайно опасная? В самой Германии-то ему тоже небось приходилось работать?
Хейдок отвечал вполне по-дружески – типичный самодовольный британский моряк, от прусского офицера в нем не осталось и следа. Но Томми, вооруженный знанием, только диву давался, как он мог обмануться? Форма черепа, линия подбородка! В них же не было ничего английского!
Наконец Медоуз поднялся. Последняя проверка: сойдет или нет?
– К сожалению, мне уже пора. Поздно. Тысячу раз прошу прощения, но не обмолвлюсь ни полсловом, можете быть совершенно спокойны.
(«Сейчас или никогда. Даст он мне уйти или нет? Надо быть готовым: прямой в подбородок лучше всего...»)
Не прерывая оживленной дружеской беседы, мистер Медоуз двинулся к двери. Вот он уже в прихожей... открывает дверь на улицу...
В открытую дверь справа ему был виден краем глаза Эпплдор, укладывающий на поднос прибор к завтраку. (Эти идиоты, кажется, собираются его выпустить отсюда!)
Хозяин и гость еще задержались на крыльце, уславливаясь насчет игры в следующую субботу. Томми грозно подумал: «Не будет тебе следующей субботы, приятель».
С дороги, проходящей по краю берегового обрыва, донеслись голоса – двое прохожих возвращались с дальней прогулки. И Хейдок и Томми были с ними немного знакомы. Томми окликнул их. Они остановились. Перекинулись парой слов у открытых ворот, и Томми, дружески помахав капитан-лейтенанту на прощанье, присоединился к возвращающимся в город.
Он одержал победу. Перехитрил Хейдока!
Слышно было, как Хейдок вошел в дом и захлопнул за собой дверь. Томми бодро зашагал под гору в обществе новообретенных приятелей.
Похоже, дело идет к перемене погоды. Старик Монро опять приболел и не играет. Эшби отказывается вступить в отряд самообороны. Говорит, пустое дело. Ишь какой! А младший кэдди[64] в клубе, молодой Марш – знаете его? – непротивленец и пацифист. Это надо бы обсудить на заседании правления, как считаете, Медоуз? Позавчера ночью был большой налет на Саутгемптон[65], очень много разрушений. А что Медоуз думает об Испании? Она, кажется, начинает вести себя враждебно. Ну, понятно, после того как Франция капитулировала...
Томми готов был издать торжествующий клич. Надо же! Ведется такой обыкновенный, нормальный попутный разговорчик. Удачно получилось, что эти два приятеля проходили мимо, как раз когда он прощался с Хейдоком.
