— Привет артистам!
Охранник с мятыми ушами и проваленным носом, сидевший в кресле перед маленьким телевизором, поднял руку в приветственном брежневском жесте, и Роман отсалютовал ему в ответ.
— Как служба? — спросил Роман, проходя к лестнице, покрытой багряной ковровой дорожкой.
— Ништяк, — ответил охранник, — наши выигрывают!
— Да ну! — удивился Роман и поставил ногу на первую ступеньку. — А во что выигрывают-то?
— В футбол. «Зенит» против «Тигров Сыктывкара». Пять — один.
— Ага… — Роман усмехнулся. — Это серьезно.
— Ну! Во, смотри, снова чуть не забили! Наши с этими тиграми разберутся, как два пальца…
— Два пальца в рот — это победа! — провозгласил Роман и стал подниматься на второй этаж, где находился офис Шапиро.
Лев Самуилович Шапиро сидел за огромным столом и курил тонкую черную сигарку. Справа от него сидел спонсор проекта Александр Каценеленбоген, а слева — режиссер Леонид Край.
Пожав всем руки, Роман уселся напротив Шапиро и сказал:
— Ну вот, я приехал. Таки что ты от меня хочешь?
— Таки я хочу, чтобы ты ознакомился с контрактом и подписал его.
Шапиро перекинул через стол толстую папку, и Роман, с тоской поглядев на нее, сказал:
— Слушай, Лева, иди ты в жопу! Ты хочешь, чтобы я читал этот талмуд? Я забыл буквы. У меня куриная слепота. Я вообще неграмотный. Давай я поставлю крестик где надо, и все.
— Но ты же должен знать, что в контракте!
— Это ты должен знать, а я простой артист. Песни пою. И вникать в эту вашу канцелярско-бюрократическую паранойю не намерен.
— А если я подсуну тебе на подпись контракт, по которому ты станешь моим рабом до скончания твоего, дай тебе бог долгой жизни, века?
— А тогда я скажу своим поклонникам, что мой директор Шапиро — чувствуешь, как звучит эта фамилия? — обманывает меня, а по ночам пьет кровь христианских младенцев. И что будет дальше — представляешь?
— Вот сволочь! — Шапиро засмеялся и посмотрел на Каценеленбогена. — И как с таким работать? Но ведь талантлив, подлец! И народ его любит.
Он посмотрел на папку и сказал:
— Ладно. Можешь не читать. Можешь поверить старому Шапиро.
— Старому? — Роман поднял брови. — Тебе ведь еще и сорока нет.
— Но какие это годы! — Шапиро всплеснул руками. — Год за три! Даже за четыре!
— Ладно, старикашечка, давай ручку. Где тут нужно расписаться?
— Вот здесь и здесь, — Шапиро открыл папку на последних страницах и подсунул ее Роману, — и еще здесь.
Роман поставил три неразборчивые закорючки и бросил ручку на стол.
