— Итак, чему я обязан честью заслужить твое присутствие?
Марсьяль колеблется, подбирая слова:
— Тому… тому, что ты сказал в тот вечер, когда здесь был Жерар.
— Тебя что-то задело в нашей беседе?
— Не совсем… Вернее, да, действительно. Кое-что меня сильно расстроило.
— Очень сожалею, поверь. О чем бы ни шла речь, это не входило в мои намерения.
— Не извиняйся, Роже… А то я смущаюсь: ты мог бы быть моим дедом.
— И даже твоим прадедом! Хотя у меня такое чувство, что будь я им, мы бы сейчас не разговаривали. Я неправ?
— Прав. Отчего чужим всегда легче довериться, чем близким?
— Посторонних, которым мы доверяемся, мы выбираем, а в отношении близких у нас нет выбора. Таким образом, мы ощущаем себя свободнее с теми, от кого можем удалиться, в случае, если их реакция не соответствует нашим ожиданиям. Нет ничего проще.
— Может быть. Я не думал об этом под таким углом зрения.
— У тебя есть время для размышлений. Твоя жизнь только начинается.
— Готов к тому, что мне предстоит изучить еще очень многое. Однако, возвращаясь к той беседе, есть вещи, в которых я уверен!
— Черт возьми! Уже?
— Да. Если когда-нибудь я полюблю женщину, а она полюбит меня, мне хочется хранить ей верность всю жизнь. Я не хочу поступать так, как мои родители. Они поносят друг друга, опускаются до споров о мебели и о посуде, настраивают меня один против другого… Это так низко!
Роже умолкает. Он пьет свой чай по-восточному, шумно прихлебывая, чтобы не было слишком горячо. Потом улыбается, переводя взгляд на пламя камина.
— Догадываюсь, на какой эпизод нашего обсуждения ты намекаешь.
— Роже, я тебя уважаю как пример для подражания, как учителя. Ты сумел обуздать свой рассудок, ты достиг совершенства. Иметь такого человека в качестве своего деда — только мечтать можно! Ты преисполнен духовности, культуры и знаний, всегда готов выслушать другого, и…
— Довольно! Будет! Тебе не кажется, что ты склонен к идеализации? Еще немного и ты сделаешь из меня гуру! Короче говоря, я до этого явно не дотягиваю! Продолжай: «но…», ведь я чувствую, что есть одно но.
— Но я не понимаю, как ты мог сказать такое. Особенно Жерару: он же только что женился!
— Именно об этом я и подумал. Тебя задело за живое, как я смог ему сказать, что настанет день, когда у его жены обвиснут груди, и он непременно заведет себе любовницу на двадцать лет моложе?
— Ты говорил искренне?
— … Конечно.
— Но… но ты, разве ты когда-нибудь изменял Розе?
— Да, я, как ты выражаешься, изменял Розе!
