Посредством цепочки упражнений — интеллектуальных, эмоциональных и нравственных — и включив на полную мощность память и воображение, он тренировал эту крохотную, находившуюся в зародышевом состоянии, свободу, бережно пестовал ее — и в конце концов стал свободнее своих тюремщиков. Они обладали значительной внешней свободой (например, свободой передвижения), а он — внутренней независимостью, позволявшей ему эффективно использовать свои способности. И Франкль стал вдохновляющим примером для других узников — даже для некоторых охранников. Он учил других находить в страданиях смысл и сохранять достоинство.
Так, в самой мерзопакостной обстановке, какую только можно себе представить, Франкль воспользовался драгоценным даром самосознания и открыл стержневой принцип природы человека:
МЕЖДУ СТИМУЛОМ И РЕАКЦИЕЙ СУЩЕСТВУЕТ СВОБОДА ВЫБОРА.
Именно свобода выбора делает человека уникальным существом во вселенной. Помимо СПОСОБНОСТИ К САМОАНАЛИЗУ, мы наделены ВООБРАЖЕНИЕМ — способностью творить за пределами объективной реальности. А также НРАВСТВЕННЫМ ЧУВСТВОМ, или СОВЕСТЬЮ — глубоко укоренившимися представлениями о том, что хорошо, а что плохо; способностью распознавать законы, управляющие нашим поведением; чувством меры, позволяющим нам жить по этим законам. И наконец, мы обладаем НЕЗАВИСИМОЙ ВОЛЕЙ – способностью действовать, как подсказывают самосознание и совесть — независимо от внешних факторов.
Даже самые умные животные не обладают этими свойствами. Если прибегнуть к сравнению из области компьютеров, их жизненная программа задается инстинктами или — в меньшей степени — дрессировкой. Можно научить животных добросовестному исполнению того, чего от них ждут, но они никогда не смогут анализировать, создавать и улучшать программы обучения, брать на себя ответственность.
Зато человек способен сам составлять для себя программы независимо от инстинктов и зазубренных приемов. Вот почему возможности животного ограниченны, а человека — безграничны. Но если мы живем, как звери, подчиняясь инстинктам, пасуя перед условиями жизни, существуя вне коллективной памяти, — мы тоже загоняем себя в рамки, ограничиваем свои возможности.
Философия детерминизма явилась результатом наблюдений за животными — крысами, обезьянами, голубями, собаками — и людьми с отклонениями в психике. Хотя она, благодаря возможности измерений и предсказуемости, удовлетворяет критериям некоторых исследователей, история человечества и наше сознание говорят, что эта «карта» не дает верного представления о «местности».
