Аалон Хорден думал над тем, как ему собрать местных жителей. Не посылать же за ними в поле солдат, чтобы они выдергивали их с грядок, точно какие-то овощи — свеклу там или картошку.
Он давно заметил, что в этом мире хорошая звукопроводимость. Крикнешь погромче и докричишься из одного края до другого этого маленького плоского, окруженного горами мира. Дно цветочного горшка. Может на самом деле так оно и есть. Заблуждение то, что мир похож на шар. Начни Аалон Хорден доказывать на каждой улице, что мир на самом деле плоский, его бы не сожгли, как в прошлые времена, но за безумца приняли бы и чего доброго упекли в какую-нибудь больницу для умалишенных.
Они подошли к полю. Догадайся кто-нибудь обернуться, оторвать глаза от грядок, проблема решилась бы сама собой, но все они так были заняты прополкой, что носами уткнулись в землю и не отрывались от нее ни на миг, будто это было самое увлекательное зрелище из вех, что они видели. А как же горы? А небеса, затянутые облаками? А двадцать солдат со всем оружием, которое они смогли сохранить, наперевес?
Сигнальщик заиграл на горне. Солдаты не слышали этот звук две недели. Этот горн вел их в сражение, которое они проиграли, но до этого он вел их в сражения, которые они выигрывали. Звук горна прочищал барабанные перепонки с таким же успехом, как удается это сделать скрипящим дверям, болтающимся на ржавых петлях.
— Повелитель Рая Аалон Хорден приказывает всем немедленно прекратить работу, — закричал сигнальщик, оторвав горн от губ. У него был самый зычный голос и самые большие легкие. Воздуха в них хватало, чтобы дуть в горн почти минуту.
Бесполезно. Никто и не думал подчиняться. Можно было подумать, что они и вовсе не слышали приказ, что уши их залеплены воском или смолой, но некоторые из них все же обернулись, когда играл горн, а потом снова вернулись к прополке. Значит — все они слышали, только притворялись.
Аалон Хорден небрежно махнул рукой. Таким жестом он много раз отправлял своих людей в атаку. Обычно это значило верную смерть. Но некоторые возвращались.
Сейчас они не ждали никакого нападения. Хоть солдаты и выставили перед собой копья, наконечники были опущены вниз и едва не задевали кусты на грядках. Они должны были согнать людей и тогда Аалон Хорден объяснил бы еще раз, что надо идти в горы, добывать камень, после строить дом, да не такой, какой они уже выстроили, а побольше.
Солдаты шли между грядками, где скопились лужицы, стараясь, чтобы не промокнуть, наступать на кучки только что вырванных сорняков, поэтому они больше смотрели себе под ноги, а не вперед. Аалону Хордену почудилось, что он видит, как испаряется из солдат воинственный дух, точно с дыханием уходит. Он итак знал, что солдаты недовольны его приказом, а теперь вдруг понял, что если не остановит их, не позовет их обратно, то навсегда потеряет над ним власть. Их будто затягивало в трясину. Он так и не закричал, а опустился на корточки и смотрел как солдаты уходят от него. Он взял в пальцы травинку и ему стало интереснее смотреть на нее, чем на солдат.
