– Я в восторге, что вы находите моего мужа привлекательным.
– Он такой и есть на самом деле. Красивый парень, великолепный спортсмен! А то пренебрежение, с которым он якобы относится к женщинам, конечно, не может не привлекать их.
– У вас, мисс де Сара, по-видимому, много мужчин-друзей? – спросила Ирис.
– Признаюсь честно, да. Я предпочитаю водить дружбу с ними, потому что женщины никогда не бывают любезны со мной. Не понимаю только, почему?
– Может быть, потому, что вы бываете слишком любезны с их мужьями? – смеясь, сказала миссис Мейсингтон.
– Некоторым мужчинам я, бесспорно, нравлюсь; знаете, встречаются иногда очаровательные парни, у которых такие тусклые жены! Естественно, им хочется поболтать с красивыми и веселыми женщинами. По-моему, новые идеи в обществе насчет развода очень разумны. Начать новую жизнь, пока еще молод, с тем, кто разделяет твои вкусы и мысли… Это лучше для обеих сторон… Интеллектуалки могут наложить руку на длинноволосых индивидуумов, которые им придутся по вкусу. Гораздо лучше признаться самой себе в крахе семейной жизни и поскорее начать все заново. Как вы находите, милые дамы, это разумно?
– Конечно! – согласились обе.
Мадлен, видимо, заметила, что атмосфера сильно накалилась после этой вроде бы совсем беспечной болтовни. И, пробормотав, что ей тоже нужно переодеться к чаю, ушла из сада.
– Эти современные девушки отвратительны, – заявила в сердцах миссис Вейд. – У них в голове ни одной серьезной мысли.
– У этой они, бесспорно, есть, Ирис, – ответила миссис Мейсингтон. – Она влюблена в Реджи. Это же ясно!
– Вот еще, придумали!..
– Да. Я видела, как она на него смотрела. Ей не важно, что он женат, она хочет выйти за него. И это грустно с нравственной точки зрения.
Миссис Вейд помолчала, потом как-то нервно засмеялась и сказала:
– Мне, в сущности, все равно!
Она поднялась к себе в комнату. Ее муж что-то напевал в ванной.
– Тебе весело, дружок? – спросила она.
– Да, довольно весело!
– Я очень рада. И хочу, дорогой, чтобы ты был счастлив.
– Я счастлив.
Реджи Вейд почти не умел играть комедию, но ему помогало его смущение. Он избегал глядеть на жену и вздрагивал всякий раз, когда она к нему обращалась. Ему было стыдно за всю эту комедию: она казалась ему отвратительной.
– Ты давно ее знаешь? – внезапно спросила Ирис.
– Э-э… кого ты имеешь в виду?
– Мисс де Сара, конечно.
– Я… не помню… кажется, довольно давно.
– Да? Ты никогда мне ничего не говорил о ней.
– Полагаешь? Вероятно, я просто забыл.
