— Подойди сюда, сын. Видишь крылья? Они помогут нам вырваться на свободу.
— Это крылья? На них можно летать? Ой как интересно! — вскричал Икар. — Если бы полететь над Кноссом, чтобы все видели!
— Нас никто не должен видеть, — оборвал Дедал. — Мы скрытно пойдем в горы и опробуем крылья. Потом оставим их там до полета. Если об этом хоть одна душа узнает, нам несдобровать. Слышишь? Хоть единая душа! Запомни!
— Запомню, — повторил испуганный Икар. — Но разве нам здесь плохо, отец?
Жалость пронзила сердце Дедала. Он привлек сына и, поглаживая по плечам, растроганно сказал:
— Ты вырос в неволе, Икар. Ты плохо помнишь родину и совсем не знаешь, что такое свобода. Но ты узнаешь и тогда поймешь, какое это счастье — быть свободным! А сейчас просто слушайся меня, ладно?
Кто-то поскребся в дверь. Дедал, оставив Икара, рванулся к ней, беспокойно оглянувшись на крылья.
— Кто?
— Господин, плохие вести!
— Тим? Входи.
— Господин, — на побледневшем лице Тима проступили желтые веснушки. — Прибежала Тая, что в прислугах у Миноса. Она слышала, как госпожа Пасифая просила басилея заточить тебя в подземелья лабиринта. Она боится, что ты задумал побег. Правитель сказал: «Хорошо, завтра».
Дедал увидел, как крупными каплями пота сразу покрылось лицо Икара, и еле успел подхватить падающее легкое тело.
— Воды! Дай скорее воды, — крикнул он Тиму.
— Полежи здесь, — сказал он сыну, когда тот очнулся. — А ты, Тим, запрягай мула.
— Но Тая хочет проститься с тобой. Она плачет.
— Нет времени, Тим, да и лишнее это, — качнул головой Дедал.
Через час из усадьбы выехала непомерной ширины тележка, которую лениво тащил коротышка мул. Упрямца подгоняли трое рабов в серых грубых хитонах. Стража, охранявшая дорогу из Кносса в покоренный Фест, а оттуда в гавань Комо, поленилась даже спуститься с вышки, и так ясно, что рабы Мастера едут в горы за глиной или камнем.
Поднявшись высоко в горы, один из рабов скинул грубый хитон и остался в широкой набедренной повязке, на которой висели топор и сосуд.
— Осторожней снимай рогожи, Тим, не повреди крыльев, — сказал Дедал. — Когда тебя спросят, ты ничего не видел, ничего не знаешь. И спасибо тебе за все!
— Слушаю, Мастер, — всхлипнул Тим. — Но… эти крылья! Выдержат ли они?
— Иди, Тим, иди. И не беспокойся, — подтолкнул его легонько к повозке Дедал. — По дороге наложи побольше хворосту на тележку.
Икар все время молчал, он даже забыл попрощаться с Тимом, а когда тот подошел к нему, ткнулся, всхлипнув, носом в плечо: Тим заменял ему в детстве няньку.
