– Возможно, потому, что незадолго до этого покойник пытался вас шантажировать, – предположил инспектор.
– Шантажировать меня? О, что за нелепость! – уверенно возразила Кларисса. – Это просто глупо. Меня абсолютно нечем шантажировать.
– Элджину, вашему дворецкому, послышалось упоминание о шантаже.
– Не могу представить себе, чтобы он услышал нечто подобное. Он просто не мог. Спросить меня, так он все это выдумал.
– Позвольте, миссис Хейлшем-Браун, вы убеждены в том, что слово «шантаж» ни разу не было упомянуто? Зачем вдруг понадобилось лгать вашему дворецкому?
– Я клянусь, что ни о каком шантаже речи не было, —стукнула кулаком по столу Кларисса. – Я уверяю вас... – Ее рука застыла в воздухе, и она неожиданно рассмеялась. – Ой, как глупо. Ну конечно. Было.
– Вы вспомнили? – невозмутимо осведомился инспектор.
– Да это ерунда, правда, – уверила его Кларисса. – Просто Оливер сказал что-то вроде того, что за меблированный дом берут просто абсурдно высокую ренту, а я ответила, что нам на редкость повезло, и мы платим всего четыре гинеи в неделю. И он говорит: «Трудно поверить этому, Кларисса. В чем тут подвох? Должно быть, шантаж». А я засмеялась и ответила: «Вот именно. Шантаж». Как глупо, мы же просто шутили. Я ведь даже и не вспомнила.
– Прошу прощения, миссис Хейлшем-Браун, – сказал инспектор, – но я действительно не могу в это поверить.
Кларисса казалась изумленной.
– Не можете поверить чему?
– Тому, что вы платите всего четыре гинеи в неделю за этот дом с мебелью.
– Честное слово! Вы, право, самый недоверчивый мужчина из всех, каких я когда-нибудь встречала, – сказала Кларисса, вставая и направляясь к письменному столу. – За весь вечер вы, похоже, не поверили ни одному моему слову. Большую часть сказанного я доказать не могу, а вот это могу. И на этот раз продемонстрирую.
Она открыла ящик стола и начала рыться в бумагах.
– Вот оно! – воскликнула она. – Нет, не то. А! Вот это. – Она вытащила документ из ящика и показала инспектору. – Это договор на аренду дома со всей обстановкой. Заключен поверенным адвокатской конторы во исполнение воли душеприказчиков, и смотрите – четыре фунта в неделю.
Инспектор был потрясен.
– Черт меня возьми! Это невероятно. Совершенно невероятно. Я был уверен, что это стоит гораздо больше.
Кларисса одарила его одной из своих самых чарующих улыбок.
– Не думаете ли вы, инспектор, что вам следует попросить у меня прощения?
Отвечая, инспектор подпустил в голос некую толику очарования:
