Варфоломей тревожно мяукнул. Я попятилась.
— Вы меня с кем-то путаете!
— Да неужто? — не поверил пастух, продолжая напирать и гневно посверкивать глазками.— Скажешь, не ты вчерась невесту увела?!
— Да зачем мне чужая невеста?! — поразилась я.
— Не скажи! — Мужик погрозил пальцем и перечислил, будто бы нахваливая товар: — Она у меня справная: ладная, кругленькая. Одно загляденье!
— Верю-верю! — быстро согласилась я.— Но даже не уговаривайте. Меня невесты не интересуют. Я, знаете ли, больше по женихам!
— Ага! — вскричал он и обвиняющее ткнул в меня пальцем.— Вот ты и созналась, лиходейка! А ну отвечай, куды жениха дела?
— Стыдно с вашей стороны девице такие вопросы задавать,— укорила его я. Какое ему дело до моего Ива?
— А ну сказывай, где жених! — завопил пастух, бешено вращая глазами.
— В город едет,— от неожиданности сдала Ива я. Кстати, должен бы уже и доехать!
— Женишок мой! — сокрушенно взвыл мужик и мелко затряс бородой.— Я всегда говорил, что ему самое лучшее место при царском дворе. Такого красавца во всем Лукоморье не сыщешь.
«Да он бредит!» — поняла я, глядя в мутные глаза пастуха. Похоже, перед тем как провалиться в сон, он изрядно накачался самогоном, а теперь несет всякую ересь, обвиняя меня в хищении чужих невест и женихов. Как бы незаметно слинять? Я покрепче перехватила метлу и, настороженно поглядывая на хлыст в руке пастуха, попятилась назад.
— Куды?! — Хлыст угрожающе рассек воздух.— А ну сказывай, кому жениха запродала! Да вертай взад мою незабудку с ромашкой!
— Вы мне незабудок с ромашками не дарили,— возразила я, соображая, как бы заговорить невменяемому мужику зубы да добежать до ближайшего леска. Вот влипла-то! С хлыстом пастух и пьяный играючи управляется, а у меня никаких навыков владения боем метлой. Так что исход нашего поединка заранее предрешен.
— Ясен пень, не дарил! — Лицо пастуха перекосила злобная гримаса.— Ты их у меня украла, пока я спал!
Он осекся и воровато огляделся по сторонам, не слышит ли кто. Но в поле были мы одни, поэтому недобросовестный пастух приободрился и продолжил наступать на меня:
— А ну говори, куда сметанку умыкнула?!
Я поспешно перевела стрелки на кота.
— Сметанку — это с него спрашивайте!
— Как же с него спросишь? — Пастух удивленно округлил глаза.— Разве ж бессловесная скотина ответит?
«Ответит,— злорадно подумала я,— еще так ответит, что у тебя уши завянут. Тут-то мы и воспользуемся твоим замешательством и сиганем в сторону леса». Но, вопреки моим чаяниям, «бессловесная скотина» изображала немоту и лишь жалостливо таращила глазищи, видимо, в надежде загипнотизировать и усыпить рьяного пастуха.
