— Именно. — Белинда давно привычным гордым жестом вскинула голову. — А теперь, я надеюсь, ты проводишь меня к королю?
Анабель торопилась, не чуя ног под собой от сознания важности собственной миссии. Внутри её тела играл маленький оркестр из кузнечиков в строгих зелёных фраках, а бабочки всех цветов радуги порхали, совершая немыслимые пируэты. Ей казалось, что все эти годы она день за днём смотрела на дорогу лишь в ожидании этого вечера, — чтобы теперь, трепеща от восторга и гордости, вести по своему родному лесу Белинду — подумать только, саму Белинду! Нет, это просто невозможно осознать!
Другие эльфы то и дело появлялись из-за ветвей; то здесь, то там, звучал перезвон их смеха и взволнованный ропот. А среди шершавых узловатых корней бормотали и ворчали невидимые гномы. Анабель знала, что головокружительная новость уже разносится по лесу — от эльфа к эльфу, от гнома к гному, от птицы к птице, от дерева к дереву. Даже ночные ветерки перестали резвиться и взволнованно шептали среди листвы: Белинда! Белинда здесь! Сама Белинда!
И вот они уже возле высокой скалы. Её вершину скрывают ночные тучи; её подножье окольцевал железный терновник.
Вход охраняет тысячелетний страж — змея цвета праха с пурпурными глазами. Она поднялась им навстречу, шипя и обнажая влажное чёрное жало. Анабель отпрянула; но Белинда даже не замедлила шаг, — лишь небрежно показала змее кольцо, и та беззвучно ускользнула в никуда.
Белинда прошла сквозь скалу и оказалась в низком и душном зале. Потолок был сплошь покрыт светлячками; поэтому свет был настолько ярким, что Белинда невольно сощурилась. Затем глаза её привыкли, и она увидела каменный трон, возвышающийся в центре зала. На нём восседал тот, кто был ей нужен. Вокруг кучкой толпились придворные. Их раскосые эльфийские глаза были все устремлены на неё. Они явно ждали реверанса. Но Белинда лишь надменно выгнула губы и ещё выше вскинула голову. Нет уж, от неё они поклонов не дождутся.
Король медленно поднялся с трона и сделал несколько шагов ей навстречу.
— Приветствую вас, — произнёс он вкрадчивым бесцветным голосом.
Белинда в ответ только кивнула и оглядела его столь же бесцеремонно, как незадолго до того изучала Анабель. Нет, он ей не нравился — совсем не нравился. Аскетичное бесплотное лицо, ледяные глаза, и эта неприятная манера разговора…
— До меня дошли уже слухи, — мягко и нараспев продолжал тем временем король, — что сама Белинда, тёмная принцесса, пожелала нанести мне визит. Чем обязан столь высокой чести?
