Да, преподобный Серафим приходивших к нему православных встречал обращением "радость моя". Уверен ли Валерий Львович, что когда преподобному Серафиму рассказывали о деятельности сектантов, то он тоже именовал их "радостями"? Все же одно дело - личное обращение к предстоящему перед тобой человеку, а другое - отзыв о его антихристианской деятельности. Например, я всегда подчеркнуто вежливо и радостно здороваюсь с Людмилой Шапошниковой, руководителем того самого Международного центра Рерихов (членом правления которого А. Яншин является). Но ни разу я еще не дождался ответа на свои приветствия... Если бы я обращался лично к г-ну Яншину, ручаюсь, моя речь была бы корректной. Однако я писал для православных и писал об оккультистах.
Да, я назвал одного персонажа "полуобразованным хулиганом", а другого - "кликушей антихриста". В первом случае речь шла о публицисте, который призывает к физическому уничтожению христиан. Во втором речь шла об оккультном журналисте, который самой страшной опасностью считает возрождение Православия. Ну, честное слово, их радости - не мои радости. И я никак не согласен видеть в этих своих словах наследие советской журналистики. Церковная публицистика дореволюционной поры также открыто называла тьму - тьмой и в служителях тьмы не видела повода к радости. Вот фрагменты из взятых наугад книг. "Грязный помазок Ренана на картине Христовых дел" (митрополит Антоний Храповицкий)[57]. Святитель Феофан Затворник о Льве Толстом пишет как-то ощутимо иначе, чем Валерий Львович: "Он разрушитель царства истины, враг Божий, слуга сатанин... Этот бесов сын дерзнул написать новое евангелие. Он есть подделыватель бесчестнейший, лгун и обманщик. Если дойдет до вас какая-либо из его бредней, с отвращением отвергайте"[58]. А вот мнение о том же человеке святого Иоанна Кронштадтского: "Желаете ли, православные, знать, что я думаю о Льве Толстом?.. Он объявил войну... всему христианству. И как денница.. отторгнул своим хребтом третью часть звезд небесных, то есть Ангелов, сделал их единомышленниками с собою, так наш Лев, сын противления, носящий в себе дух его, своим рыканием и хвостом (см.: Откр. 12, 4) отторг... едва ли не третью часть русской интеллигенции, особенно из юношества".
Так что, на святителе Феофане, святом Иоанне, митрополите Антонии сказалось наследие советской публицистики? Неужели вся история полемики есть история полемики "пролетарской"? Полагаю, Валерий Львович достаточно начитан в древних отцах, чтобы вспомнить, что и они говорили о ересиархах весьма нелестные слова
