На его лице отразилась такая радость, будто я была его воскресшей возлюбленной. Хон шагнул ко мне, я тоже подалась ему навстречу. Но тут же одёрнула себя. Ему нет до меня дела, он только боится Совета и дожа, ничего больше. Хон остановился, постепенно овладевая своими эмоциями. Небывалая радость исчезла с его лица, Хон снова сделался невозмутимым боевым консультантом, сдержанным воином и учёным, которого я знала.
Он подошёл ко мне.
— Я рад, — безразлично сообщил он, по-хозяйски меня разглядывая. — Что произошло?
— Вы же сами знаете.
— Чего ты испугалась — да. Но как ты исчезла?
— Я не знаю.
— Расскажи, что видела.
— Я не…
— Расскажи.
Пожав плечами, я повиновалась. Какая разница, сейчас рассказать или допустить, чтобы мои мысли прочёл некий прибор? Или выпытали ещё каким-нибудь способом, вдруг Хон солгал о телепатии?
— Понятно, — подытожил он мой рассказ о тающих в воздухе ступенях.
Я нахмурилась, не решаясь спрашивать, что ему стало понятно. Хон отвернулся.
— Ты права, там действительно выход наружу. Постоянный портал, через него вносят и выносят крупные вещи: мебель, ещё что-нибудь… Ты и выбралась.
— Я всегда так смогу?
— Нет. Иначе ты бы вернулась сразу, как мы встретились. Или в зале Совета. Нужен портал и время просыпаться.
— Просыпаться. Значит, это сон? Мне всё это снится?
— Нет. Так получилось, что твоё сознание захватили во время сна и не успели полностью подчинить. Обычно мы обламываем пленных сразу, как они к нам попадают, чтобы не смели рваться домой. А так… Эта реальность стала опасна, та позвала, сознание вернулось в тело.
— Но вы говорили, меня уже подчинили…
— Поторопились, понадеялись на меч, — равнодушно пояснил Хон. — Это Сува думает, что «обламывать» пленных весёлая игра. Нет, подчинение требует огромных усилий от хозяина.
— Хон…
— Да?
— Она не сама на это решилась.
— Я знаю.
— Её кто-то подтолкнул.
— Догадывался. Кто?
— Синеволосый.
— Невысокий? Без серёжек?
— Невысокий. Серёжек не разглядела.
— Старше Сувы?
— Да.
Хон, не оборачиваясь, кивнул.
— Тёт, молодой господин Тёмный Свет, племянник Яту. Вроде уже не ребёнок, но всё с детьми возится… Не к добру. Не ровен час, нарочно пришёл.
— Зачем?
— За тобой. Может, Яту приказала. Не хотела тебя отдавать на Совете, и сейчас не успокаивается.
— Но зачем ей это? Неужели просто из вредности?
— Я не знаю, только строю догадки. Может, боялась, что я лишнее от тебя узнаю.
— Но что я могу знать…
Хон пожал плечами и повернулся ко мне.
— Чем гадать, пойдём работать.
