— Что за?
— Бонус, анарал, — буркнул Чумп. — За великую доблесть при штурме Отара.
— И-ик! Ошибка, эт самое… Никогда не был…
— Ну за эту, как бишь её… Мариогу.
— А-а, другое дело… Ваше здоровье, дамочка…
Панк одним глотком опростал кувшин и с деревянным стуком влип лбом в стол. Чумп с облегчением вздохнул. Надо же, за дамочку принял… хорошо, отрубился во время, а то ведь до чего могло дойти?
Из кухни одним боком высунулся повар, глядел с прищуром, Чумпу сразу показалось, что за косяком он держит взведённый арбалет.
— Эй, уважаемый, — окликнул его Чумп. — Где здесь мы могём заночевать? Вишь, эк друга моего развезло с вашей мимбы…
— Это вмиг. — Повар шевельнулся, будто бы отложил арбалет, выскочил в зал, тролль пёр следом, опасливо косясь на злобного гоблина с огромной ложкой. — Извольте, провожу.
— Только легче. Меч я приберу, но спросонок он и кулаком ввалит — мало не покажется.
Чумп живо собрал все свои причиндалы, деланно качнулся — мол, и до него доходит, это никогда не повредит — прикинуться никаким. Тролль осторожно взвалил Панка на плечо, удивлённо ухнул под тяжестью, но поднял даже не качнувшись. Повар взял лучину, засветил от факела двинулся в боковую дверь, к лестнице наверх.
Лестница была шаткая и старая, под троллем каждая ступенька скрипела, как сварливый старый гном, Чумп не преминул отметить этот скрип — услышит, если кто тяжёлый попробует взобраться.
— Лечу это я, и летунги вдруг оттель — как брызнут тучей, хрен сочтёшь, — не просыпаясь, поделился воспоминаниями генерал.
Тролль и повар подскочили, повар выронил лучину, а Чумпа мороз продрал. Но больше генерал ничего не сказал и уж конечно не сделал, так что процессия благополучно, хоть и в темноте, добралась до узкой галереи второго поверха.
Повар толкнул первую же дверь и впустил тролля и Чумпа. Тролль сгрузил генерала с плеча, протащил по полу, скрежеща кольчугой и отдирая ею щепки от неошкуренных досок. В комнате было два низких топчана да окно напротив двери. Потолки низкие, едва ли выше семи футов, помещение просторное и тёмное — словно для гоблинов и строили.
Панк, когда его свалили на топчан, обиженно хрюкнул и сунул кулаком в пустоту, едва не попав по троллю. Трусливый бугай шарахнулся и нырнул в дверь с таким проворством, что позавидовал бы и юркий заморский хоббит.
— Не буду мешать. Чего надо — я внизу, — объявил повар и тоже ретировался.
Чумп захлопнул за ним дверь, навалился, надавил со всей дури. Крепкая, надёжная — едва ли проломишь вдруг. Осмотрел толстый дубовый брус, приложенный как засов, попробовал на колене, да куда там! Хорошее дерево, без изъяна, не подпиленное, как опасался. И железные скобы прибиты накрепко. А коридора снаружи нет, на галерее в шаг шириной не разбежишься, а пока (если) станут вырубать дверь топорами, в окно вылезть удастся раз шесть.
