В Берлине, благодаря посвящению произведения Генека прусскому королю, в течение месяца удалось дать шестнадцать концертов с полными сборами, а в Голландии за сезон, виртуоз дал 45 концертов: в Утрехте, Амстердаме, Роттердаме, Лейдене к Гааге. Деньги получала пани Регина. Было их достаточно и у Генека. Не успели оглянуться, как он превратился в салонного щеголя. Он умел быть любезным и свысока относился к практическим делам. Деньги приходили легко и он легко и бездумно их расходовал. Его приглашали в лучшие дома. Он следил за тем, чтобы нравиться людям, чтобы быть интересным. Нередко садился за столик испытать счастье в карточной игре. Он стал частым посетителем казино и игорных домов. Приходил, ставил на красное или черное, но подолгу не задерживался. Если удавалось выиграть, повторял ставку, но не больше. Эта его черта скоро стала известна всем. Сплетни на тему о его карточных успехах помогали рекламировать концерты. Говорили, что он не раз срывал банк. Но не это делало его популярным, а женщины. Особенно в Германии и в России. Здесь уже не танцовщицы из кордебалета, а княгини, баронессы, графини занимали первые ряды кресел, пренебрегая вездесущей сплетней.
Они появлялись на всех его концертах, ездили за ним из города в город только лишь затем, чтобы полюбоваться стройным, гибким, молодым скрипачем-волшебником. Когда Юзик подрос, положение стало совершенно невыносимым; он становился как бы тенью брата.
Мама даже его просила, чтобы он обращал внимание на поведения Генека, но тот умел подсунуть Юзику поклонницу, а сам пользовался полной свободой. Много огорчений доставила Юзику и пресса.
Ведь он был прекрасным пианистом и хорошо играл, а в рецензиях ему отводили роль аккомпаниатора. Поэтому гонорар распределялся не поровну. Медленно нарастали недоразумения. Предотвратить их не могла даже мама, которая все еще заботилась о сыновьях.
* * *
В Варшаве идет снег. Декабрьское утро. На Театральной площади — толпы людей. Генек, одетый в хорошо сшитую бекешу, с бараньей шапкой на голове, прохаживается под арками театра и посматривает на дверь, откуда должна выйти вчерашняя знакомая. Он полагал, что она выйдет через дверь, ведущую в помещение дирекции, а она в обществе еще двух девушек вышла со стороны дворца Бланка. Генек делает вид, что ее не замечает. Он не хочет лишних свидетелей, но танцовщица прощается со спутницами и направляется к нему. Ее подруги не хотели верить, что она идет на свидание со вчерашним волшебником-скрипачем. Теперь — сомнений нет.
