Завоевание природы не обходилось без жертв с обеих сторон. Человек вырубал леса, распахивал большие пространства и получал эрозию почвы, пыльные бури. Ставил заводы, и дым разъедал ему легкие и глаза. И все-таки… все-таки! Человек не был бы человеком, если бы не стремился вперед. Даже ценою жертв. Познание — вот что нужно ему и что делает его подлинно Человеком. На пространствах вырубленных лесов выросла цивилизация, давшая миру Коперника и Эйнштейна. Заводы усилили мощь человека, развили технику — пришли Дизель, Гагарин. А потом — мы еще очень молоды на Земле. Мы знаем немногое и хотим знать больше. И будем знать больше! Если не остановимся и если силы, которые мы вызвали в мир, не отбросят нас.
Может быть, Гарри Польман оказался неспособным вынести новый мир? Столкновение с неизвестным далось ему слишком трудно. Дважды пришлось спасаться от акул под защиту электробота; сородичи-дельфины почувствовали в нем что-то не свойственное им, отвергали его, угрожая зубами; невидимая морская мелочь рвала ему плавники, заставляя метаться и выпрыгивать из воды.
— Мистер Баттли, — просил он, когда его возвращали в спокойный вольер, — я не могу этого вынести.
— Терпение, Гарри, — отвечал шеф. — Привыкайте.
— Я хотел бы прекратить опыты, — настаивал Гарри. — Это мне не по силам.
— Впереди еще главное.
— Что именно, мистер Баттли?
— На это свой день, Гарри, и свой час.
— Но я не могу!
— Привыкнете.
— Мистер Баттли…
— Контракт, Гарри, вы же согласились… — напоминал Баттли.
Это смиряло подопытного.
— Дайте мне отдохнуть, — просил он.
— Не забывайте, что времени у нас месяц. Испытания — впереди.
— Что впереди?… — со страхом спрашивал Гарри.
Шеф пожимал плечами. Похоже, что он не знал, какие испытания будут, или ожидал на этот счет указаний от руководителей института.
В конце концов успех опыта был успехом не одного только Баттли. Выше его стоял ученый совет. А еще выше — дирекция, связанная с государственным аппаратом. Достижения института становились достижением государства. И чем значительнее было достижение, тем больше возможностей предоставляло оно государству и тем крепче брало государство это достижение в свои руки. Баттли, Глен Эмин, Гарри?… Для государственной машины все они были безличны и безразличны. Важен результат их работы, и государство пользовалось результатом, как ему было угодно.
Поэтому Баттли, доложив об успехе опыта, не был уже хозяином своего дела, он становился винтиком в машине, которая и его, Баттли, могла теперь повернуть в любом направлении.
