Шарлотта сделала неловкий реверанс:
– Лорд Грейборн.
– Рад познакомиться с вами, миссис Карлайл.
– А этот бесенок, который стал лучшим другом вашего щенка, – дочка миссис Карлайл, Хоуп.
Лорд Грейборн присел на корточки рядом с девочкой, расположившейся прямо на траве. Щенок, очевидно, истративший все силы, устроился у нее на коленях с выражением абсолютного собачьего счастья на морде.
– Здравствуй, Хоуп. Кажется, ты очень понравилась моей собаке.
– Да, и он мне очень нравится. – Девочка взглянула на Филиппа с ангельской улыбкой. – Он очень любит целоваться. И меня всю исцеловал, и принцессу Даримпл. – Она кивнула на куклу.
– Да, он неравнодушен к красивым маленьким леди и к принцессам. Он мне сам говорил.
Шарлотта наклонилась и положила руку на золотистые кудряшки дочери.
– Этого джентльмена зовут лорд Грейборн, Хоуп.
– Привет. Вы мамин друг или тети Мэри?
– Я друг твоей тети Мэри. Хоуп понимающе кивнула.
– А вы поженитесь?
Филипп остолбенел, в недоумении глядя на ребенка:
– Прости, что ты сказала?
– Ну, у тети Мэри такая работа. Она всех поженивает.
– А-а, понятно! Ну, в этом случае – да, она поженит меня, – и, глядя уже в пылающее лицо Мередит, тихо добавил, – я надеюсь.
Он опять повернулся к Хоуп и увидел, что девочка смотрит на него округлившимися от любопытства глазами.
– А вы – тот самый проклятый джентльмен?
– Боюсь, что да.
Хоуп протянула ручку и покровительственно потрепала его по рукаву:
– Вы не волнуйтесь, тетя Мэри вам поможет. А если не получится, дядя Альберт сказал, что он наденет белое платье и сам поженится на вас.
Филипп не сразу решил, как относиться к подобной перспективе, но в конце концов рассмеялся:
– Надеюсь, до этого дело не дойдет.
– Я тоже надеюсь, потому что я хочу, чтобы дядя Альберт поженился на...
Девочка не закончила, так как Шарлотта поспешно приложила палец к ее губам. Жаль, черт возьми! Филиппу очень хотелось знать, на ком должен «пожениться дядя Альберт». Неужели на «тете Мэри»?
Шарлотта тоже присела на корточки рядом с дочкой.
– Хоуп, ты помнишь, что тебе говорили о подслушивании взрослых разговоров? – мягко спросила она.
– Да, – девочка опустила голову, – подслушивать нельзя.
– А если ты что-то услышала?
– Нельзя повторять.
– Молодец, – поцеловала ее в носик миссис Карлайл. Когда Шарлотта поднялась, Филипп решил рассмотреть ее получше. Определить ее возраст было непросто, потому что сначала она показалась ему совсем юной, но теперь он заметил еле заметные морщинки на лбу и бледный шрам, рассекавший левую бровь и исчезавший в волосах, и тени былых страданий в застенчивых серых глазах. Она была хорошенькой, но, чтобы понять это, надо было взглянуть на нее дважды. Речь Шарлотты показалась ему довольно странной: она правильно говорила, и голос был хорошо поставлен, но это была речь простолюдинки.
