– И мне не хватало тебя, дорогая.
Она улыбнулась, а Филипп галантно поцеловал ей пальцы и, взяв под руку, подвел к Эндрю. Наклонившись к ее уху, он намеренно громко прошептал:
– Не верь ни слову из того, что он скажет. Он склонен к самому беззастенчивому флирту и обману. – И добавил уже обычным голосом: – Разреши представить тебе моего друга и коллегу, мистера Эндрю Стентона. Эндрю, это моя сестра, Кэтрин Эшфилд, леди Бикли.
Кэтрин улыбнулась и протянула руку:
– Рада познакомиться с вами, мистер Стентон, хотя, мне кажется, я уже давно вас знаю по письмам Филиппа.
Несколько секунд Эндрю молча смотрел на нее, потом взял ее руку и низко склонился над ней:
– Знакомство с вами – честь для меня, леди Бикли. Филипп был настолько добр, что иногда читал мне отрывки из ваших писем и часто развлекал историями из вашего детства, поэтому я тоже чувствую, что хорошо знаю вас. Тот миниатюрный портрет, который он возит с собой, не отдает должного вашей красоте.
– Благодарю. – Кэтрин бросила на Филиппа лукавый взгляд. – Истории детства? О Боже, надеюсь, вы не поверили всему, что он вам рассказывал.
– Уверяю, Филипп отзывался о вас самым лестным образом. Как правило, – добавил он, понизив голос.
– Давайте присядем, – предложил Филипп. – Мисс Чилтон-Гриздейл приедет не раньше чем через час, и у нас есть время, чтобы ввести сестру в курс дела.
– Да, – согласилась Кэтрин, – я желаю услышать подробный отчет о всех занимательных событиях.
– Ты приехала в Лондон одна? А что Бикли и Спенсер? – спросил Филипп, когда все расселись.
Ее лицо на секунду омрачилось.
– Бертран занят заботами о поместье, а Спенсера я оставила в Литл-Лонгстоуне с его гувернанткой миссис Карлтон. Ему трудно путешествовать, и он не особенно любит Лондон. – Ее губы тронула нежная материнская улыбка. – Но он жаждет познакомиться со своим дядей – знаменитым путешественником – и заставил меня пообещать, что ты приедешь к нам в Литл-Лонгстоун сразу же, как только вернешься из свадебного путешествия. – Кэтрин взяла брата за руку. – Я заезжала сегодня к отцу, и он рассказал мне обо всем. Мне очень жаль, что не состоялась твоя свадьба, Филипп. Но не расстраивайся! План об устройстве вечеров показался мне превосходным. Мы с мисс Чилтон-Гриздейл все возьмем на себя и быстро подыщем тебе прелестную невесту.
Филипп стоял, небрежно прислонившись к мраморному камину в гостиной, сдержанно улыбался и покачивал бокал с послеобеденным бренди. Он знал, что внешне кажется спокойным и уверенным. Но в душе у него царили хаос и смятение. Он безуспешно пытался – как и во время всего обеда – следить за беседой, которую поддерживали его сестра и мисс Чилтон-Гриздейл, но голова, черт ее подери, отказывалась ему повиноваться. Она была занята совершенно другим. Она была занята ею – этой невыносимой женщиной, его свахой, которую с каждой минутой он находил все более невыносимой. И дело было уже не в ее манере обращаться с ним, как с испорченным ребенком, хотя это, конечно, тоже немало его раздражало. Невыносимым было непреодолимое влечение и волнение, которое он испытывал в ее присутствии.
