— Надеюсь, что не плохо?
— Наоборот, каждый, кажется, стремится стать моим другом. С вами так было?
— Да, хотя до того, как стать герцогом, я был маркизом, так что я давно привык.
Она посмотрела на него долгим взглядом и печально покачала головой:
— Мне так жаль. Должно быть, вам очень трудно: вы ведь не знаете, любят вас или ваш титул.
Он глубоко вздохнул. Перестанет ли он когда-нибудь удивляться ее словам? Он прошел по заглушавшему его шаги пушистому ковру и остановился перед ней. Элизабет подняла на него глаза, и его сердце екнуло. Нежность и теплота сияли в ее прекрасных глазах — ясных, искренних, не умеющих лгать.
Он был просто вынужден обнять ее. Сию же минуту.
Взяв в ладони ее лицо, он слегка коснулся ее губ.
— Остин… — выдохнула она.
Что такого было в звуке его имени, когда его произносила она, что так глубоко трогало его? Он хотел всего лишь короткого поцелуя. Он привел ее в кабинет совсем не за этим. Но в тот момент когда ее соблазнительное тело оказалось так близко, а в ее вздохе прозвучало его имя, Остин сразу же забыл, зачем он привел ее сюда. Прижав Элизабет к себе, он провел кончиком языка по ее пухлой нижней губе. Этого оказалось достаточно, чтобы она гостеприимно раскрыла губы. Ее имя полустоном-полушепотом сорвалось с его уст, и он приник к ней долгим поцелуем.
Он целовал ее, и его страсть разгоралась. Тепло ее тела, земляничная сладость ее рта, нежный аромат сирени словно обволакивали его с головы до ног, превращая жар тела в острое жгучее желание. Когда же наконец Остин с усилием оторвался от ее губ, он почти задыхался, а сердце его чудовищно билось.
— Бог мой! — выдохнула Элизабет, прижимаясь к его груди. — Вы так хорошо делаете это.
Он немного отклонился назад и, увидев ее затуманенные глаза, почувствовал, что его мужская гордость удовлетворена.
— И вы тоже.
— Однажды мама сказала мне, что от папиных поцелуев у нее таяли даже косточки. В то время я и понятия не имела, что она хотела этим сказать.
Он улыбнулся:
— А теперь?
Нежный румянец вспыхнул на ее щеках.
— Представляю. Прекрасно представляю. Это означает, что у вас подгибаются колени. Должна признаться, восхитительное ощущение.
— Действительно восхитительное. — А скоро будет еще более восхитительным, когда они оба, обнаженные, лягут в его постель!
Десятки эротических образов пронеслись перед его мысленным взором, но он решительно отогнал их прочь. Если он позволит себе думать об этом, то ей уже не выйти из этого кабинета, не лишившись своей добродетели. Он неохотно выпустил ее из объятий и подошел к письменному столу.
