2
Первым Кавергина обнял капитан. Он прижал ученого, мокрого и большого, к своему нарядному белоснежному кителю, и тому показалось, что глаза Мартина Августовича стали влажными.
- Вот и все, дорогой Мартин Августович, - улыбнулся Кавергин. Экспериментально доказано то, о чем у вас много лет назад состоялся разговор с неким матросом Гошкой.
Оба понимающе улыбнулись.
- Да, время, - неопределенно отозвался капитан. - Ну, а ребят наших видели?
- Там они. Действуют. Кажется, здорово удивились, увидев меня около вулкана.
Кавергин пошел в свою каюту. Переодевшись, он поднялся наверх, на мостик. Капитана не было, и ученый принялся рассматривать судно. Чем-то оно напоминало "Дежнев", на котором в юности ему доводилось плавать.
Игорь Васильевич прикрыл глаза. На долю секунды ему показалось, что он перенесен на четырнадцать лет назад.
Лиловым пожаром объято вечернее небо. Оно роняет в воду искорки и блестки, точно хочет, чтобы тихое синее море вдруг запылало таким же огнем. А впереди уже видна земля. Где-то там шумит и смеется белый город с широкими бульварами и розовыми дальневосточными соснами. Молоденький девятнадцатилетний Гошка, вернее матрос Игорь Кавергин, не отрываясь, смотрит вперед. Он уже вынес на палубу дубовый сундучок, доставшийся ему от деда, и тихо сидит на нем, мысленно считая последние узлы пути. В сундучке подарки для тихой и ласковой мамы: китовый ус, маленький кусочек амбры, перламутровая раковина да шаль из корейского шелка.
Вот уже год, как ушел Гошка в Охотское море на "Дежневе". "Дежнев" не военный корабль, о котором в детстве мечтал Гошка. Это и не торговый исполин, предназначенный для дальних плаваний. Даже не каботажный пароходик.
В портовом реестре "Дежнев" значится как кабельное судно грузоподъемностью в одиннадцать с половиной тысяч тонн.
Но для Гошки это лучшее судно в мире.
Весь земной шар опоясан подводными кабелями связи, они соединяют материки и важнейшие острова. Как-то еще в самом начале первого плавания старпом Борис Степанович, находясь в благодушном и веселом состоянии после умеренной выпивки, обнял Гошку за плечи и нарисовал ему мрачную перспективу мира без этих кабелей.
По его словам выходило, что почти все достижения цивилизации были бы невозможны без кабелей, а многие международные конфликты проистекали лишь по причине случайных неисправностей тысячемильных морских змеев с проволочным позвоночником.
- А знаешь ли ты, салага, - задушевно говорил Борис Степанович, знаешь ли ты, необученный молочный финвал, что в нашем трюме семь тысяч километров на катушку намотано? Да ведь мы за пять-шесть рейсов всю землю-матушку но экватору спеленаем.
