Лед старался говорить как можно проще, и это было заметно. Он тщательно подбирал слова, иногда повторялся, как это делают взрослые, растолковывая что-нибудь ребенку. Опять на какое-то мгновение Мэкензи почувствовал неловкость. Юноша рассказывал необычайные вещи, а Мэкензи, приходившийся ему дедом по возрасту, напрягал мысль, чтобы понять, о чем говорит мальчишка. Видимо, Лед тоже чувствовал это и волновался.
– Такой снаряд построен, - продолжал он, - невидимый, преодолевающий время. Одно лишь снаряд не может - останавливаться. На дороге истории человечества ничто не останавливается: обычный закон непрерывности движения. Только обрыв хроносвязи или неполадка на службе времени могут остановить нас.
– Это часто случается? - спросил Мэкензи.
– Я знаю два случая, - ответил Лед. - Орни застрял в ледниковом периоде и едва не замерз. Элл и Мини задержались в 1521 году при штурме Кортесом Теночтитлана - столицы ацтеков.
– Как же вы изучаете прошлое?
– Мы сближаемся с ним до отставания на одну тысячную секунды, и тогда нам видно и слышно все - даже дыхание человека.
– Так было со мной?
– С вами - тоже.
– Однако…
Мэкензи поежился. Как бы то ни было, но знать, что возле тебя стоят неощутимые, невидимые свидетели, которых отделяет только тысячная доля секунды, - кому это по душе? Соглядатайство это - шпионство! Впрочем, не все ли равно, никто об этом не знает. Тысячная доля секунды настолько прочная и непробиваемая броня, что можно не беспокоиться до тех пор, пока не произойдет поломка на службе времени. Как сейчас… Конечно, неполадка будет устранена. Они опять спрячутся за своей защитной броней. И вообще все это сон. Яркий, необычный сон. Вот и Лед перестал говорить. О чем же спросить?
– У вас есть государство?
– Нет, - коротко отвечает Лед.
– Границы?
– Нет.
– Разноязыкие племена?
– Нет.
– Что же у вас?
– Гармония.
– Коммунизм?
– Высшая его стадия.
– Что будет дальше?
– Эра объединения с внеземными цивилизациями.
– Вы их нашли?
– Пока немного - семнадцать цивилизаций.
– Что меня ждет в ближайшем десятилетии? - спрашивает Мэкензи.
– Не можем сказать. Это означало бы вмешаться в вашу личную жизнь. И в историю, - твердо сказал Лед. - Мы не можем этого делать.
– Но вы могли бы помочь в прогрессе науки.
– Нельзя этого сделать, не нарушая хода истории.
– А из более отдаленного будущего вы могли бы взять что-нибудь для себя?
– Не можем, поймите, - убеждал Лед. - Никто этого не может!
– Ни при каком условии?
