Из-за деревьев появился похрюкивающий дикобраз. Почти не думая, Игорь Петрович выстрелил. Дикобраз упал, заскреб лапами. Взъерошенные иглы его опали.
Игорь Петрович потрогал убитое животное, укололся, вспомнил о царапине, которую сделал Мергенов, но ее не было. Он недоверчиво осмотрел одну руку, потом вторую, пожал плечами: ничего!
– Что попалось? - спросил Мергенов, когда он притащил трофей к шалашу.
– Дикобраз. Есть хотите?
– Нет, не хочется.
Голос Мергенова был довольно бодрый. Что ж, так оно и происходит: человек умирает, не веря в то, что умрет.
– Вы знаете, мне кажется, что боль утихает.
– Вам кажется… - пробормотал Игорь Петрович и подумал, что водянистые каучуковые ветки гореть не станут. Они в самом деле долго не хотели загораться и вдруг сразу вспыхнули ослепительным зеленоватым пламенем.
– Откуда свет? - полюбопытствовал Мергенов из шалашика.
– Синий саксаул свой характер показывает.
– Крепко! Почище электрического! Игорь Петрович, а какая это зверюга на нас выскочила?
– Харут.
– В самом деле?
– А в самом деле похоже на татцельвурма, только очень уж крупный экземпляр.
– Никогда не видел такого.
– А вы спросите, кто его видел. Никто и не видел. В свое время ходили слухи, что живет он в Альпах и каньонах Аризоны. Но слухи не проверенные. По крайней мере, в руки ученым этот «пещерный червь» не попадал.
– Почему пещерный? Здесь же нет никаких пещер…
– Нет? Пожалуй. А там кто его знает, что здесь есть и чего нет.
– Игорь Петрович, я хочу вам еще сказать… - нерешительно начал Мергенов.
– Я слушаю.
– Только вы не смейтесь… Я ведь видел овцу!
– Какую овцу?
– Ну, ящера, про которого вы рассказывали, - помните? Диноцефала.
– Во сне, что ли?
– Наяву. В то утро, когда рогатая гадюка проползала. Я еще хотел вам показать, да он уже пропал. Может, это мираж был?
– Какой еще мираж на рассвете! Приснился вам диноцофал. Наслушались моих рассказов, вот вам и результат. У впечатлительных натур это часто бывает.
Мергенов обиженно хмыкнул, заворочался, послышался булькающий звук. «Нельзя ему, - подумал Игорь Петрович, но мешать не стал: - Какая разница, часом раньше или часом позже придет неизбежное…» Ему тоже захотелось пить, и он достал вторую флягу.
Глава десятая. Радиация
Костер догорал. Изумрудные гномики скакали по рдеющим углям, а по лицу Игоря Петровича ползали тени и замирали в глубоких морщинах. Он сидел, обхватив колено руками, в классической позе Мефистофеля. В шалашике уютно посапывал спящий Мергенов.
