– Осторожно, – испугалась она. – Увидят…
– О-о-о, я готов убить этого… – простонал Дюк и заскрежетал зубами.
Кара снова рассмеялась. Она ощущала себя так легко и непринужденно рядом с ним, словно знала его долгие-долгие годы.
Ей, привыкшей выражать свои чувства только на сцене, нравились его эмоциональность и открытость.
Они пересекли площадь и поднялись по широкой лестнице к памятнику Виктору Эммануилу II, воздвигнутому в честь объединения Италии. Здесь они находились в поле зрения Стертого, и в то же время могли свободно общаться, не боясь быть услышанными.
Кара присела на мраморную ступеньку. Камень был теплым, яркое южное солнце без устали прогревало его. Дюк, не отрывая от нее влюбленного взгляда, опустился на ступеньку ниже.
– Ты прекрасна, mia cara. Я не хочу отпускать тебя. – Он снова взял ее ладонь и поднес к губам.
– Я тоже не хочу, чтобы ты меня отпускал…
– Так останься!
– Я не могу, ты же знаешь.
– Но почему? Ты станешь моей женой, ты будешь счастлива, клянусь тебе!
– Пожалуйста, прошу тебя, не мучай меня.
– Я сделаю тебя счастливой, – упрямо повторил он.
– Я верю тебе. Но я не могу остаться, я должна уехать.
Дюк молча смотрел на нее, в его глазах читалась мольба.
Не в силах выдержать этот взгляд, Кара опустила голову.
«А может быть, это Его Величество случай?» – подумала она. Случай всегда играл в ее жизни большую роль.
Именно случай в 1916 году свел ее родителей – сочувствовавшую большевикам барышню из богатой дворянской семьи и нищего студента-вольнодумца. Они познакомились в Петербурге и буквально на следующий день тайно обвенчались. Бежали в Москву, где тот же самый случай вскоре разбросал их по разным странам. Студент укатил в Германию – проводить революционную агитацию, а его молодая жена осталась в России. Больше они никогда не встречались, а в результате их скороспелого союза на свет появилась Кара.
Именно случай привел ее и в балет. Мать, растившая Кару одна, вынуждена была много работать, и она попросила соседку, бывшую балерину, присматривать за девочкой. А заодно преподать ей несколько уроков танца.
Спустя месяц балерина заявила матери: «Мне нечему больше учить ее», – и отвела девочку в школу Большого театра.
Случай вывел Кару на сцену. Капризная прима-балерина сказалась больной, и Кара лучше всех в труппе исполнила партию Жизели.
Так, может быть, и сейчас…
Дюк прав, они любят друг друга и должны быть вместе.
Кара обхватила себя руками за плечи и посмотрела прямо в глаза Дюка.
