Тукин. Пожалуй, это стоит проделать.
Здесь вмешался я и задал вопрос. Наверное, это был вопиюще невежественный вопрос. Во всяком случае по взгляду, которым обменялись Тукин и Дима, я понял, что спрашивать не стоило.
Дима. Ты спрашиваешь, откуда в глине органическое вещество. Пора бы тебе знать, что вся земная кора пропитана органическими соединениями. Особенно ее поверхностные слои. В любой породе можно найти органику. В различных количествах, естественно. От тысячных долей процента до нескольких процентов. Это главным образом углеводороды, простейшие соединения углерода с водородом. Попадаются и более сложные. Например, порфирины, которые входят в состав тканей живых организмов. Считается, что рассеянное органическое вещество обязано своим происхождением растениям, микробам, водорослям, которые когда-то жили, умерли и были поглощены землей. Затем геологические катаклизмы, вода и время сделали свое черное дело. Захороненные остатки живой материи разлагались, мигрировали на большие глубины, собирались в ловушках, образуя залежи нефти и газа. А большая часть так и осталась в глинах и песчаниках в виде мельчайших вкраплений. Вот о них-то и идет речь. Если породу измельчить и обработать хлороформом, органические соединения перейдут в раствор, и тогда их можно будет проанализировать. Установить их химическую структуру. Прочесть, так сказать, их химический паспорт. Откуда они и кто они такие. И тогда может обнаружиться... впрочем, посмотрим, что тогда обнаружится.
Для изложения самого Происшествия совершенно безразлично, как нам удалось извлечь органику из ископаемой глины Тукина. Скажу только, что эта операция заняла около трех недель, и в конце ее дно бюкса покрыл слой темно-коричневого порошка. Дима глубокомысленно повертел сосуд в пальцах и заявил, что органики поразительно много, особенно если учесть то незначительное количество породы, которым мы располагали. И еще он сказал, что подозревает, будто глина имеет прямое отношение к древним кладбищам ископаемых рептилий. Что Дима понимал под словами "прямое отношение", мне было неясно, но вопросы задавать я не стал.
Мы стояли втроем вокруг этого бюкса с темным порошком и смотрели на него. И здесь появился Жора. Он сунул свой крючковатый нос мне через плечо и стал выяснять, в чем дело. Ему объяснили, он сказал "а-а-а!" и задумался. Дима тем временем расписывал, какие необходимы анализы. И рентген, и инфракрасный спектр, и специфические химические реакции, и еще что-то. Дима преклоняется перед анализами. Слово "анализ" идет у него третьим после любых двух других нормальных слов. Он не спросит "как ваше здоровье?", а обязательно "как ваши анализы?". Впрочем, может быть, это мне только кажется. Я просто слишком близко знаю Диму. Тем не менее, когда он вдруг на секундочку прервался, Жорка вдруг произнес:
