— Келеф! — Синкопа изобразил удивление. — А мы как раз тут мимо проходили. Хм, все сразу. Да… Как удивительно, что мы тебя встретили!
— И в самом деле! — подхватил Фа.
— Чем собираешься заняться? — в свою очередь вмешался мелкий драконикус.
Сил'ан проплыл мимо них куда быстрее обычного.
— Переходим к запасному плану! — скомандовал паук, и лятхи бросились следом за целью.
Пушистые твари, расправив крылья, умчались наверх и перекрыли подступы к комнате уана. Синкопа, мельтеша лохматыми лапами, догнал Келефа и, спустившись по стене на уровень его лица, спросил, как бы невзначай:
— Эй, в чём дело?
— Шанс добиться успеха, не располагая информацией, слишком мал, — был ответ.
— То ли во дворе его осенила идея, то ли мы опоздали, — истолковал Хахманух. Он выбивался из сил, пытаясь не отставать.
— Может, мы сначала всё обсудим? — предложил Синкопа. — Куда спешить?
— Время и отлив никогда не ждут детей Океана и Лун.
— Он прекращает страдать и начинает что-то делать, — протараторил червь.
— Что именно? — уточнил паук.
— Поговорю с Парва-уаном, — ответил Келеф.
— Поговорит с Парва-уаном! — быстро объяснил Хахманух.
Синкопа едва не споткнулся:
— Слушай, я понял, — сказал он. — Всё, отбой! Отбой!
Крылатые твари, вздохнув с облегчением, отбежали в сторону, позволяя Сил'ан пройти.
— Пол в зале до сих пор вымазан сажей, — заметил тот, скрываясь за дверью своей комнаты.
— Это был намёк, — определил паук.
Червь ненадолго задумался.
— Так, — пробасил он в конце концов. — Два варианта. Первый: пусть разбираются те, кто забавы ради заплевали грязный пол. И теперь его не берёт даже очищающее зелье!
— Лучше второй, — дружно сказали драконикусы.
— Ладно, — легко согласился Хахманух. — Тогда те, кто до сих пор не вытащили брата из окна.
Стража не посмела преградить ему путь, и Марбе с силой налёг руками на тяжёлые бронзовые створки врат; те поддались, пропуская его в залу, где заседал совет. Она освещалась шариками света, роившимися внутри пиал из красного стекла. Десятки чёрных шкур оборотней устилали пол, покрывали возвышения, на каждом из которых сидел важный старик в белом платье. Колонны, массивные и тяжёлые, уносили купол так высоко, что лучи света не могли до него дотянуться.
Старики сидели полукругом, а перед ними возвышался покрытый шкурой мурока трон — пустой. В каменных стенах, раскрашенных яркой оранжевой краской, не было ни окна, ни щели. В душном воздухе пахло старым мехом и потом, а по стенам прыгали, извивались и плясали чёрные и красные фигуры людей — нарисованные, если смотреть прямо на них, но стоило повернуться к ним боком, как они начинали кривляться в неверном свете пиал.
