Тополиная Роща | страница 17
Замешали раствор, залили фундамент — и конец работе на сегодня.
Расстелили кошму в неубранном дворе. Вновь хлопотала девушка у печки, вновь кипело в котле мясо, сочный дух наполнял двор. Истекал из трубы дым, в неподвижном воздухе повис над девушкой, как ветка дерева. Глядела девушка украдкой на парня, а он на нее во все глаза.
Наелись работники, погомонили и утихли. Отдыхали, слушали, как в кроне, невидимая, воркует горлинка.
Запел парень тихонько:
Мужик-каменщик хлопнул себя ладонями по коленям:
— Гляди-ко!.. Старая песня, только переиначенная. — Подхватил:
Все в застолье, кто знал по-русски, пели, в восторге сливаясь голосами:
Девушка, не понимая слов, глядела неотрывно на парня: серые глаза на пропеченном, темном лице, рот то жалобный, умоляющий, то мстительно щерится оскалом.
Допели, посидели в тишине, отходя, расслабляясь.
— Пора мне, — сказал парень. Прицепил шашку, закинул за спину винтовку. — Спасибо вам.
— Рахмет!..
— Спасибо тебе, — отозвались ему в ответ.
Девушка подвела ему своего рыжего скакуна. Парень принял подарок, сказал:
— Отвоюю — вернусь к вам в рощу. — Нагнулся с седла, сказал девушке: — К тебе вернусь, красавица!..
Девушка взялась рукой за стремя, пошла рядом с конем.
Конь своей грудью пробил чащу тополиного подроста.
На опушке склонился парень с седла, поцеловал девушку.
Рванулся конь, ушел в сумрак, как в воду.
На стук копыт один за другим вылетали казаки из низин, из-под горы.
Ржали кони, остро взблескивали стволы винтовок.
Опоздала засада. Миг помаячил всадник на черно-красной полосе последней зари, исчез.
Не вернулся в рощу красный кавалерист — погиб ли в боях, другой ли пообещался… Умер отец девушки, что побил ее однажды за самовольно отданного коня, — побил и простил.
Стоит дом, в углу его под камнем песчаником лежит серебряная пластинка с зеленым камнем. Живет в том доме старая казашка. Ее внукам и внучкам кажется, что бабушкины истории они слышали по многу раз, что нечего ей больше рассказать. Да никто из них не знает о красном кавалеристе.
Человек с картой, или Повесть об учителе Нурмолды
Наши старики заслужили памятники. Памятники им поставлены — в нас, в нашей памяти.