Прорвался обоз сквозь заслоны, отбился от воинской команды: мужики шли с дубьем, с кистенями, с кремневыми ружьями и березовыми луками. Степь, воля!
А однажды стал обоз на ночевку на берегу озера — и явились из степи конные толпы башкир. Управление горных заводов выдало башкирским старшинам разрешение, чтобы старшины со своими людьми ловили беглецов и привозили в Екатеринбург, а за поимку беглецов брали бы их все пожитки, кроме лошадей.
Растекались кочевники, охватывая лагерь, помахивали дымными хвостами на пиках: поджигали траву.
Кипело озеро, погружался в него обоз. Оступился старик, втаскивая телегу, всплыла белая борода. Верещали ребятишки, выли бабы. С треском, с шорохом шел вал дыма. Взлетали, падали в воду огненные хвосты камыша. Отступали мужики в воду, сжимая в руках горячие древки пик и черенки кос. Нависла над берегом темная чаща пожара, сейчас из нее повалят кучами всадники, затопчут, изрубят, похватают девок!.. Выныривая, мужики прикрывались бараньими шкурами, бодрили себя криками и не слышали своих голосов: такой шум стоял.
Но повалили из огня бородатые мужики на конях: примчались из Сакмары-городка казаки, извещенные лазутчиками.
За Сакмарой-рекой степь становилась все скуднее травой, суше. Вел обоз киргиз, нанятый за полштуки сукна. Недолго и шли, догнал их парнишка-киргиз, посланный с сообщением, что на обоз при переходе через реку готовится нападение: за рекой владения другого султана.
Отправили двух парней верхом в Сакмару-городок, просили помощи у казаков, и стали кочевать с дружественными киргизами по берегу реки. Не раз при виде пыльного облачка в глубине равнины посылали всадника навстречу отряду, он возвращался скоро, унылый. Уходя со стоянки, зарывали камни с выцарапанным словом «Сакмара», и на редких деревьях вырезали то же слово, и на стенах киргизских могильников. Ночью непрестанно жгли костер, пускали стрелы с привязанными к ним головешками: выводили на себя.
Дважды пытались киргизы напасть на обоз — их отгоняли выстрелами из большого ружья. Бухало оно, как пушка: его дуло вставляли в колесную ступицу, а для сходства с пушкой сделали из войлока трубу.
Невысоко летел наш «ЯК-40», хорошо видна была пойма Сакмары. Начинается речка на северном склоне хребта Урал-Тау, впадает справа в Урал. Указали мне сверху село Сакмарское, говорят, здесь стоял Сакмарский городок. Стало быть, здесь где-то окружили драгуны вернувшийся из степи обоз горнозаводских крестьян, отняли оружие и погнали под конвоем на Урал, в их деревни и слободы, приписанные к заводам. Когда отряд беглецов под охраной драгунов поворачивал в степь от Сакмары-реки, мой прапрадед соскочил с телеги, в прибрежном лесу прошел к осокорю и нарезал веток.
