Рахманов снова закурил, нервно затянулся сигаретой и тут же потушил ее.
— Таким образом, возникает следующая версия, — сказал он. — Шофер Насретдинов узнаёт, что двое молодых рабочих совхоза Ляпунов и Максудов задумали дезертировать. Возможно, они сами рассказали ему о своем намерении, рассчитывая на помощь, скажем, на то, что он подвезет их на машине до станции. Насретдинов отказывается везти, но дает им адрес нежилого дома, где можно укрыться. Вместе с тем он решает воспользоваться случаем и в ту же ночь похищает ящичек с деньгами. Расчет у него простой: подозрение падет, конечно, на беглецов. Преступник зарывает ящик в землянке, зная, что там есть пустая бочка, которую легко откатить. А через три дня он сам привозит полную бочку автола, и клад оказывается на время погребенным. Переждав с месяц и убедившись, что розыск пошел по ложному пути, шофер подает заявление об уходе. К тому времени, когда он собирается уехать, бочка с автолом пустеет, и ящичек из-под нее легко извлечь. Насретдинов уехал из совхоза пятнадцатого июня и, очевидно, отправился по знакомому адресу в Бухару, где всего удобнее было вскрыть ящик с деньгами. Неизвестно, рассчитывал ли он застать в Бухаре Ляпунова с Максудовым, скорее всего нет: прошло уже полтора месяца со времени их побега. Но, в конце концов, это неважно. Важно другое: в ночь с семнадцатого на восемнадцатое преступника застал Хасанов. Должно быть, Насретдинов был в пустовавшем доме один, и железный ящичек — найди его Хасанов — выдавал шофера с головой. Вот почему он и пошел на убийство.
Рахманов устало опустился на стул и полез в карман за носовым платком.
— Н-да!.. — полуудивленно, полувосхищенно протянул начальник. — Интересно, убедительно! Но… — он поднял указательный палец, — как говорится, имеются вопросы.
Рахманов весь напрягся, ожидая услышать те же сомнения, которые одолевали и его.
— Во-первых: чем вы объясните признания Ляпунова и Максудова? Как там писали они в письме: «Жалеем о случившемся… деньги кончаются»?
— Разрешите ответить сразу?
— Давайте!
— В письме не сказано, о чем именно они жалеют. Можно понять и так: жалеем о том, что испугались трудностей и сбежали… «Деньги кончаются»… Но какие? Что ж они, за какой-нибудь месяц истратили все семнадцать тысяч? Не проще ли предположить, что речь идет о деньгах, которые они получили, продав велосипеды?
— Вполне правдоподобно, — согласился начальник. — Но о какой старухе поминал бедняга Хасанов?
