Даньель принес умение сплачивать людей, создавать обстановку боевого товарищества. Он принес несколько книг.
— Ты любишь читать? — спрашивает он Анри.
— Да, капитан. Только мне редко удавалось это.
Они читают вместе сборник стихов Гюго — «Возмездие». Стихи волнуют Мартэна. Сцены кровавых насилий над честными людьми — как они перекликаются с сегодняшними днями! Они зовут к возмездию.
— Да, Гюго живет и в наши дни, — говорит Даньель. — Он будет жить и после нас. Он все эти годы боролся вместе с партизанами. Ты читаешь в первый раз, а я уже много раз читал его, и всегда меня волнуют эти стихи. Всегда?.. Сказать по правде, Анри, это не так.
— В твои годы мне нравились совсем другие стихи — те, в которых вовсе не было того, что называют политикой. Так меня воспитывали тогда. Гюго я полюбил недавно…
Много мыслей будили в сознании Анри разговоры с молодым капитаном, в каждой беседе он узнавал новое. И казалось Анри, что дружба, завязавшаяся здесь, в дождливой низине возле Руайяна, будет дружбой навечно.
Она скоро оборвалась.
…Партизаны унесли Даньеля в кусты. Сюда, в это обстреливаемое место, уже направились ползком санитары с носилками. Анри наклонился над капитаном, расстегнул залитую кровью куртку. Даньель пытался подняться, но не хватило сил. Он сделал знак, его поддержали.
— Друзья, — сказал он, — надо бороться до конца!.. За справедливость, за свободу, за то, чтобы Франция жила в мире!..
Он не мог больше говорить, его взгляд остановился. Самый молодой партизан, который никогда не жаловался на тяжелую жизнь, сложил умершему капитану руки и горько заплакал.
Позади Франция, Средиземное море, Египет; по левому борту остался Аравийский полуостров…
Посыльное судно «Косуля» выходит в Индийский океан. Несколько дней люди на нем не увидят земли. У посыльного судна медленный ход. Кораблю уже немало лет. Свои рейсы он начал в те времена, когда банкиры не сомневались в том, что Индокитай, который дал им огромные богатства, на вечные времена останется колонией с послушным туземным императором.
Много плаваний корабль совершил в Индокитай. По пути он иногда заходил в Северную Африку. Там на борт брали марокканских солдат, которые обходятся дешевле, чем французские. Марокканцев помещали в отдельном трюме. Их редко и ненадолго выпускали на верхнюю палубу. В другом трюме помещали солдат экспедиционного корпуса.
На борту господствует строгая иерархия. Каюты, салоны — колониальным офицерам, колониальным чиновникам, их женам. Даже в эти две недели океанского плавания они держатся обособленным кругом. У них вой быт, свои интересы. Индокитай для них — это колония с плохим климатом, но с возможностями разбогатеть. Здесь высокие оклады. Здесь добывается право на большую пенсию. Для них на корабле ресторан, тенты, дансинги. Прохлада, которая так высоко ценится в тропиках, достается только им.
