В этот день Чуприн изменил свой обычный маршрут и, заступив на пост, прежде всего пошел к Нюре. За прилавком он увидел другую продавщицу. Такое и прежде бывало, но теперь неизвестно почему обеспокоило его.
— А где же ваша подружка? — как можно спокойнее спросил он, перегнувшись через конфетные горы на прилавке. Он всегда так спрашивал, и всегда Нюрины подружки томно закатывали глазки и говорили, что подружка выбежала на минуточку, что сейчас она явится, раз явился он. Однако на этот раз получилось по-другому. Продавщица испуганно взглянула на него и почему-то посмотрела на потолок.
— Горе-то какое! У нее мать при смерти, телеграмма пришла.
— Когда?
— Что «когда»?
— Когда телеграмма пришла? — рассердился Чуприн.
— Да вчерась же, как вы были, так следом за вами сразу.
— И что она?
— Кто?
— Да Нюра же?
— Уехала. Взяла отпуск на неделю и уехала.
— А кто принес?
— Чего?
— Телеграмму! — заорал Чуприн.
— Человек, — обиделась продавщица. — С почты. Черненький такой…
— Черненький?! Плащик коротенький? С палкой?
— Ну.
— Ага! — торжествующе воскликнул Чуприн. — Вы его видели?
— Видела. Тоже спросил: "Где же ваша подружка"?
В груди у Чуприна что-то заныло, как перед трудным экзаменом на юрфаке. Значит, никакая не галлюцинация этот черненький, значит, в самом деле вчера он прохаживался с Нюрой и все объясняется просто: они сбежали, а он прошляпил.
— Ну погоди же! — угрожающе сказал Чуприн и вышел на улицу. На улице было тихо и солнечно. Он подергал себя за ворот рубашки, чтобы остудить вспотевшее горло, тоскливо осмотрелся, больше всего желая, чтобы именно сейчас подошла к нему очередная старушка с просьбой перевести через улицу. Но все было не как вчера: старушки сами бодро шагали через дорогу, малыши катались в бульварчике, не помышляя нарушать правила движения, все люди были как люди — спокойные, трезвые, занятые.
Помаявшись возле магазина, Чуприн пошел по улице к окраине, называвшейся его милицейским постом. И вдруг вспомнил про знакомого пенсионера Ивана Ивановича и про таинственные звездочки. Это было какое-никакое дело, которое могло отвлечь от тяжких раздумий. Он прибавил шагу и еще издали увидел Ивана Ивановича. Тот, как обычно, сидел на своей скамеечке, только был почему-то в галошах на босу ногу.
— Фантастику не читаете? — спросил Иван Иванович точно так же, как вчера начальник.
— Не читаю, — сердито ответил Чуприн, подумав, что начальник, узнай он обо всех его мытарствах, мог сказать и не такое.
