Когда- то другая женщина предпочла смерть боли от одиночества и разбитого сердца. Когда любимый оставил ее, она бросилась в море. Предварительно соткав защитную паутину вокруг Трех Сестер.
Разве сама Майя не искупила это, выбрав жизнь и найдя в ней не только удовлетворение, но и процветание?
Нелл выбрала смелость, Рипли - истинную справедливость. Это позволило им восстановить круг. А Майя выбрала жизнь.
Возможно, проклятие уже снято, и тьма, окружавшая остров и ждавшая своего часа, исчезла.
Едва она с надеждой подумала об этом, как туман над дорожным покрытием закипел. Рядом с ее машиной в землю вонзилась зазубренная молния, вспыхнул грязно-красный свет, и остро запахло озоном.
Впереди стоял и рычал огромный черный волк.
Она инстинктивно нажала на тормоза и вывернула руль. Машина пошла юзом и завертелась на месте. Перед глазами тошнотворно замелькали скалы, туман и тусклое блестящее ограждение между краем дороги и крутым обрывом к морю.
Борясь с удушающим страхом, Майя снова вцепилась в руль. Глаза волка горели как угли, с длинных клыков капала слюна. Его морду украшала маленькая пентаграмма, напоминавшая белый шрам на черной шкуре.
Ее метка. При виде пентаграммы сердце Майи больно заколотилось о ребра.
Ни звон крови в ушах, ни визг тормозов не помешали ей ощутить холод его дыхания. Волосы на затылке встали дыбом. В мозгу зазвучал льстивый и коварный шепот:
- Отпусти руль. Просто отпусти руль, и ты больше не будешь одинока. На свете нет ничего тяжелее одиночества.
Слезы туманили глаза. На мгновение Майя опустила руки: искушение одним махом положить всему конец было слишком велико и парализовало ее волю. А потом четко увидела, как она взлетает над краем обрыва.
Пытаясь вновь взять под контроль управление машиной, Майя собрала всю свою силу и послала ее вперед.
- Возвращайся в ад, сукин сын!
Когда волк откинул голову и завыл, она нажала на газ. И сбила его с дороги.
Ее шок был вызван не ударом, а взрывом алчности, ударившей в воздух, когда машина вонзилась в мираж.
Темная пелена рассеялась, и над Тремя Сестрами вновь заискрился жемчужный туман.
Майя съехала на обочину, прижалась лбом к рулю и включила ручной тормоз. Собственное дыхание в закрытой машине казалось ей слишком громким. Она открыла окно, и вскоре сырой холодный воздух и неумолчный шум моря помогли ей прийти в себя.
Она закрыла глаза, откинулась на спинку сиденья и оставалась в этом положении, пока не успокоилась окончательно.
